После того, как международное рейтинговое агентство Standard & Poor’s (S&P) посчитало Литву страной, которая наиболее пострадает от выхода Великобритании из Евросоюза, вильнюсские чиновники вступили с ним в ожесточенный спор, сообщает портал RuBaltic.Ru.
Напомним, что к такому выводу эксперты агентства пришли, проанализировав состояние экономики стран Восточной Европы, Балкан, а также России и Турции. В итоговом рейтинге из 13 государств Литва получила самый высокий «индекс уязвимости от „брекзита“» — 3,44. Следом идёт соседняя Латвия (3,32), затем Венгрия (2,28) и Польша (2,03). Верхнюю строчку в группе риска Литва получила благодаря внушительной доле эмигрантов в численности населения и значительной роли пересылаемых ими на родину денег в национальной экономике. S&P отдельно объясняет, почему Литва пострадает от ухода Британии больше Польши. Для сравнения, в Британии в 2014 году находилось 853 тысячи польских мигрантов, что в 5,5 раз больше, чем литовцев. «Поэтому интуитивно можно подумать, что Польша будет больше подвержена негативным последствиям из-за своего миграционного потока. Однако, несмотря на эти огромные цифры, польские мигранты в Британии составляют лишь порядка 2% населения Польши, тогда как литовские мигранты составляют по 5% населения Литвы и Латвии», — указывают эксперты.
Поэтому, отмечает S&P, в случае возникновения проблем с реками текущих домой денег, заработанных соотечественниками, Литва и Латвия почувствуют удар сильнее всех. И дело не в размере диаспор, а в их вкладе в ВВП, поскольку здесь страны Прибалтики также рекордсмены Европы. На пересылаемые домой средства литовцев, трудящихся в Британии, в среднем формируется 1,2% ВВП Литвы (данные Всемирного банка). В Латвии этот показатель составляет 0,8%, в то время как средняя цифра по ЕС — 0,2%. Кроме того, речь идёт о том, что торговля Литвы сильно завязана на Британию. Играет роль и фактор европейских денег: Литва находится в первых рядах по получению финансовой помощи из различных структурных фондов Евросоюза. Британия, в свою очередь, всегда была одним из важных «доноров» бюджета ЕС, соответственно, её выпадение создаст дыру в «общем котле».
Прочитав данные умозаключения, литовские чиновники вступили в перепалку с S&P. Министерство финансов выпустило специальное опровержение. Его глава Раса Будбергите назвала выводы агентства «ошибочными спекуляциями». «Большинство аналитиков сходятся во мнении, что самые негативные последствия Brexit повлечёт для Ирландии, Нидерландов, Бельгии, Мальты, Кипра и Люксембурга. Негативное воздействие ощутит и Германия, но оно будет слабее, чем для перечисленных стран», — заявили в министерстве. Минфин посчитал расчёты S&P «нелогичными» и уличил S&P в искажении данных: «литовские деньги» из Великобритании наполняют казну не на 1,2%, а на 0,8% ВВП, или 300 млн евро в цифрах за прошлый год. А если уж мигрантам в Британии станет совсем плохо, они, как считают чиновники, переедут в Ирландию и Норвегию. «Это значит, что денежные переводы от работающих за рубежом по-прежнему будут поступать в домашние хозяйства Литвы», — отметил замминистра финансов Альгимантас Римкунас.
Однако, несмотря на радужные обещания властей, эксперты признают, что «брекзит» принесёт Литве трудности — не здесь и сейчас, но в обозримом будущем. Информационное агентство BNS опросило литовских экономистов и те предсказали снижение денежных поступлений на родину и сокращение торговли. Главный экономист Swedbank Lithuania Нериюс Мацюлис сообщил, что в ближайшие два года, пока идут переговоры между ЕС и Британией о параметрах её выхода, действительно ничего страшного не случится, но возможная дальнейшая дезинтеграция Евросоюза способна привести к «значительным негативным экономическим и политическим эффектам для Литвы». По мнению Гинтаса Науседы, советника президента SEB Bankas, обвал фунта ударит по литовским экспортёрам, связанным с Британией. С ним согласился Жигимантас Маурицас из банка Nordea Lithuania, добавив, что дешевеющий фунт снизит переводы мигрантов в Литву. Он также допустил, что литовцам, приехавшим в Британию после референдума, будет сложнее найти работу.
«S&P входит в так называемую «Большую тройку «ведущих рейтинговых агентств мира наряду с Moody’s и Fitch Ratings. Они считаются наиболее авторитетными барометрами состояния экономики государств, поэтому к их экспертному мнению прислушивается бизнес-сообщество и инвесторы. Высокие кредитные рейтинги, присвоенные «Большой тройкой», являются предметом гордости. Правительства охотно щеголяют ими, когда необходимо доказать успех своих программ. И не менее горячо высказывают сожаление, когда S&P рейтинги понижает. Вместе с тем кредитные агентства регулярно критикуются за свои расчёты. Наиболее очевидным несовершенство их моделей и практик стало во время американского ипотечного кризиса, который перетёк в мировую рецессию 2008−2009 годов и последующий кризис еврозоны. Научные исследования доказывали, что оценки «Большой тройки» были ошибочными и неадекватными, агентства во многом дискредитировали себя. Беспристрастными их тоже назвать трудно. Зимой то же S&P снизило кредитный рейтинг Польши, руководствуясь исключительно политическими аргументами: Варшаву обвинили в нападках на Конституционный суд и нарушение системы сдержек и противовесов», — напоминает публицист Александр Шамшиев.
«С другой стороны, несмотря на критику и кризисы, суждения S&P продолжают высоко котироваться в деловом мире и публицистике. Для литовских властей неблагоприятный отчёт от рейтингового гиганта — плохой сигнал и дополнительная головная боль. Теперь придётся тратить новые усилия на доказывание собственной правоты перед потенциальными инвесторами и опровергать доводы S&P в надежде на то, что иностранцы поверят не независимым экспертам (коими считаются рейтинговые агентства), а правительству. Не стоит забывать, что Литва постоянно пытается привлекать новые инвестиции в страну. Премьер-министр Альгирдас Буткявичюс даже использовал этот факт для обоснования поправок к Трудовому кодексу, которые вызвали протесты профсоюзов. В этом смысле мнение оценщиков из S&P для Литвы особенно болезненно. Ведь оно, помимо прочего, напоминает о серьёзной национальной проблеме — повальной эмиграции жителей за рубеж в поисках лучшей жизни. Отсюда дискуссии о влиянии мигрантов на экономику. Способа переломить катастрофическую тенденцию оттока молодого трудоспособного населения пока не найдено. Правительство прекрасно понимает ситуацию и оттого вполне реалистично парирует: ну, уедут литовцы из Лондона, обоснуются в Дублине и Осло, и всё будет по-старому. Британия, Ирландия, какая разница? Ирландцы ведь пока о выходе из Евросоюза не помышляют, а Норвегия-то вообще в нём не состоит!», — заключает эксперт.