С 12 июля в приграничном с Азербайджаном Магарамкентском районе Дагестана проходят акции протеста местных жителей по защите Самурского леса — заповедника на территории уникальной субтропической зоны в дельте реки Самур, притока Каспийского моря. В этом заповеднике находятся единственные в России лиановые заросли.
Поводом для протестов стало возобновление работ по строительству в заповеднике водопроводной системы, начатых осенью 2013 года. В июле 2016 года было начато бурение артезианских скважин, произведена очередная стадия работ по строительству водозаборной станции. 12 июля в селении Самур состоялось собрание общественности, где был поднят вопрос о том, целесообразно ли строить в природном заповеднике водозаборную систему, которая, по заверению властей Дагестана, должна снабжать водой южные районы Дагестана.
«По мнению жителей, забор воды в таких объемах нанесет лесу непоправимый урон, — сообщает дагестанская газета „Черновик“. — Кроме того, люди боятся, что из-за объема воды в скважинах, резко уменьшится количество питьевой воды в нескольких селах».
Как передает лезгинский информационно-аналитический портал «ЛезгиЯр», выступившие отмечали активное высыхание леса, на которое не обращают внимание чиновники. «По всей долине исчезают родники — последние источники питьевой воды. Жители вынуждены стоять в очередях для пополнения запасов питьевой воды у оставшихся источников, либо закупать бутилированную воду», — пишет «ЛезгиЯр».
Поддержать акцию жителей Самура приехали общественники почти со всего Южного Дагестана: Ахтынского, Докузпаринского районов, городов Дербент, Дагестанские Огни. Присутствовали делегаты из Махачкалы.
Выступавший на собрании глава села Самур Фазил Тагирмирзоев сказал: «Бурение станет гибельным не только для леса, но и для всех местных поселений. Жители выступают за сохранение заповедника и прекращения всех работ по бурению скважин». Тагимирзоев особо отметил, что до сих пор не решена проблема с соответствием существующих норм водозабора из Самура природоохранному законодательству Российской Федерации.
Защитники Самурского леса также говорили, что проблема защиты Самурского леса существует не год и не два, а берет начала с 1950 годов. Корреспондент EADaily выяснил историческую подоплеку самурского вопроса. В 1942 году глава Дагестанского обкома ВКП (б) Азиз Алиев отменил предыдущее постановление обкома об объявлении Самурской зоны заповедной. В начале 1950 годов руководство Азербайджанской ССР подало властям Дагестана ходатайство о предоставлении на территории Магарамкентского района участка для строительства гидроузла, который мог бы удовлетворять потребности Азербайджана в питьевой воде. Первый секретарь Дагобкома партии Абдурахман Даниялов просьбу удовлетворил. Дагестанцы отмечают: несмотря на то, что самурский гидроузел был объектом общесоюзного значения, по воле Даниялова он оказался на балансе руководства Азербайджанской ССР, что противоречило советскому законодательству. На балансе Азербайджана впоследствии оказался другой общесоюзный объект — Самурско-Апшеронский канал (САК), который снабжает до сих пор водой обширную территорию Азербайджана — от Закатальского района до Бакинского, включая столицу Азербайджана Баку. Законность передачи САК на баланс Азербайджанской ССР до сих пор вызывает вопросы у юристов, поскольку изначально этот объект был под совместным ведением Азербайджана и Дагестанской ССР, следовательно, относился к хозяйственным объектам общесоюзного значения, а не только Азербайджана.
Согласно протоколу, утвержденному Минводхозом СССР и согласованному с обкомом КПСС ДагАССР, Дагестану для стока воды выделялось 16,7 кубических километров воды, а Азербайджану — 49,6 кубических километра. Как говорят эксперты, такое распределение водных ресурсов окончательно заморозило планы по орошению земель Южного Дагестана и развитию в этом регионе сельского хозяйства.
В распоряжении корреспондента EADaily находятся документы, показывающие, что вплоть до самого распада СССР руководство Азербайджана с отмашки властей Дагестанской АССР вело активное и подчас не контролируемое Москвой водохозяйственное строительство в зоне Самурско-Апшеронского канала. В результате, фактический забор воды АзССР из Самура за период с 1976 по 1990 годы возрос в 1,5 раза. Более того, азербайджанские власти распорядились, чтобы стоки впадающих в Самур рек Шабраничай, Тугчай и Вельвеличай не отдавались в сторону Самура, а проходили транзитом в море. Хозяйственная деятельность АзССР в зоне Самура обернулась трагедией Самурской зоны и всего Южного Дагестана.
Пользуясь неразберихой в законах о природопользовании, сложившейся после распада СССР, независимый Азербайджан стал пользоваться водами Самура на правах единоличного хозяина, нисколько не считаясь с Россией. В рамках своего «водного» рейдерства официальный Баку в 2008 году принялся за реконструкцию Самурско-Апшеронского гидроузла, которая потом привела к увеличению водозабора из реки и нарушению экобаланса в Самурской зоне. «Ситуация усугубилась договором по Самуру, подписанным 3 августа 2010 года в Баку Дмитрием Медведевым и Ильхамом Алиевым. «Договор стал индульгенцией для Баку за все прошедшие и будущие действия Азербайджана в Дагестане, чем Азербайджан не преминул воспользоваться», — сказал корреспонденту EADaily дагестанский общественный деятель Гаджибуба Рустамов — житель Магарамкентского района, один из руководителей движения по спасению Самурской зоны.
По данным Министерства водного хозяйства Дагестана, хозяйственная деятельность Азербайджана в Самурской зоне привела к упадку и без того слабого агропромышленного сектора Южного Дагестана. Почти ежегодно остаются неполитыми 4,5 тысяч га орошаемых земель в целом ряде районов ЮжДага. Снижаются доходы сельхозкооперативов и мелких частных землепользователей. Из-за того, что Азербайджан забирает себе максимум воды из Самура, ежегодно рынок Дагестана недополучает десятки тысяч тонн зерновых, овощей, фруктов, а также пищевых и лекарственных растений. Разоряются как мелкие фермеры, так и крупные сельхозпроизводители.
Заслуживает особого внимания правовой статус Самурской зоны. В 1925 году, по инициативе первого секретаря Дагестанского обкома ВКП (б) Наджмудина Эфендиева (Самурского), субтропический лес был объявлен заповедной природоохранной зоной. Как уже было сказано, в 1942 году лес лишился статуса заповедника и был отнесен к объектам хозяйственного значения. Вопрос об организации в Самурской зоне заповедника ставился в Дагестане неоднократно, с 1950 годов вплоть до распада СССР. В 1984—1985 годах дагестанская общественность активизировала борьбу за заповедник, когда по инициативе союзных властей началась работа над проектом создания в Юждаге заповедника «Дагестанский», в который была должна войти Самурская зона. Но при согласовании власти Дагестана и Азербайджана предложили создать вместо заповедника национальный парк. Это предложение вызвало сопротивление у дагестанских ученых-биологов. По их словам, режим национального парка не предусматривает научно-исследовательскую работу по проблемам сохранения и восстановления редких и исчезающих пород растений и животных, контроля за состоянием биосферы. О том, что Самурская зона находится под угрозой экологической катастрофы, заговорили еще в 1970 годах. Нынешний спикер Народного собрания Дагестана Хизри Шихсаидов, будучи зампредом Госкомитета ДагАССР по охране природы, в 1974 году писал в «Дагестанской правде», что «в 1924 году в Дагестане было вдвое больше лесов, чем сейчас». Шихсаидов отмечал в 1974 году, что за последние десятилетия в Самурской зоне полностью исчезли олени и гиены, резко сократился ареал распространения косуль, «что обусловлено рубкой леса и браконьерством».
В 1991 году постановлением Совета министров ДагАССР Самурская зона была объявлена национальным парком, подчиненным Министерству сельского хозяйства республики. Но последующие проверки показали, что режим национального парка в лесу не обеспечивается и наполовину. А в силу расширения эксплуатации Самурского гидроузла, которая проводится без учета состояния леса и с нарушением природоохранного законодательства России, Самурский лес за период с начала нулевых годов уменьшается в размере, река Самур мелеет, вследствие чего там гибнут такие породы рыбы как осетр, севрюга, кета, горбуша, нельма, кутум. Усугубляет ситуацию бесконтрольная вырубка леса под особняки для состоятельных выходцев из Дагестана и Азербайджана.
Как утверждают общественники, в реку Самур в течение 40 лет сбрасываются сливы от разработок меди в Ахтынском районе Дагестана, месторождения Кизил-Дере. В этих сливах содержатся соли металлов, в том числе и тяжелых: железа, меди, свинца, кобальта, селения, серы… Из-за этого среди местного населения из года в год фиксируется высокая заболеваемость, лейкемией, болезнями центральной нервной системы, тяжелыми глазными заболеваниями, болезнями почек и желудочно-кишечного тракта. Большое число детей с врожденным рахитом, высокая детская смертность, в том числе в младенческом возрасте.
Жители сел Самурской зоны рассуждают: строить в такой ситуации систему забора и отвода воды из реки — это преступление против будущего Южного Дагестана и всей республики. «Чиновники плачут, что в бюджете денег не хватает, а сами взялись за строительство сомнительного водозабора в реликтовом Самурском лесу. Бурят скважины, прокладывают коммуникации, — высказал свое мнение дагестанским СМИ журналист Алик Абдулгамидов, активист „Общероссийского народного фронта“ (ОНФ) от Дагестана. — Строят, несмотря на пикеты, сходы и митинги местных жителей, на протесты экологов. Простые люди обращаются в ОНФ. А чиновники спешно „осваивают“ средства: на этот авантюрный проект, говорят, выделено почти полмиллиарда рублей».
В свете сказанного Абдулгамидовым корреспондент EADaily вспоминает то что некогда поведал ему о Самурском водоводе лезгинский журналист и общественный деятель Руслан Магомедрагимов, скончавшийся в конце марта 2015 года в Каспийске при странных обстоятельствах. По словам Магомедрагимова, каждый раз, когда Махачкала принималась за строительство в Самурской зоне водозаборной системы, генеральными подрядчиками по строительству оказывались случайные люди с сомнительной репутацией. Как поведал Магомедрагимов, чаще всего строительство записывали на дербентскую фирму под экзотическим для Дагестана наименованием «Диоген». «Руководство «Диогена» раньше не имело никакого касательства к строительству водоводных коммуникаций. Но жизнь этого «Диогена» оказалась напрямую связана с Самурским водоводом. По данным Министерства сельского хозяйства Дагестана, которое ответственно за Самурский водовод, на начало 2014 года на строительство водовода государством уже были выделены средства в размере почти 614 млн рублей, которые как раз шли через этот «Диоген», — рассказывал Магомедрагимов.
Северо-Кавказская редакция EADaily