28 июня на Украине отметили так называемый День Конституции. Так называемый — потому что нормы Конституции уже давно превратились в пустую формальность, а страна более двух десятилетий живет по неписаным законам, фактически в условиях неофеодального общественного строя. Впрочем, все это проговаривается из года в год по случаю данного «праздника», поэтому нет смысла переливать из пустого в порожнее.
Куда интереснее рассмотреть процесс конституционных изменений, инициированных украинской властью, тем более что необходимость внесения правок в текст Основного Закона зафиксирована в Минских соглашениях. Сразу оговоримся, что единственный шаг в направлении урегулирования ситуации на Донбассе сделан майданной властью осенью 2014, когда Верховная Рада приняла закон «Об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей», хотя через несколько месяцев данный нормативно-правовой был де-факто дезавуирован признанием территорий, неподконтрольных Киеву, «временно оккупированными».
Следует понимать, что от украинского президента Петра Порошенко не стоит ожидать каких-либо конституционных изменений, заложенных в тексте «Минска-2». Единственные изменения, инициируемые Порошенко, направлены на укрепление режима персональной власти, что в принципе характерно для всех украинских президентов. Расставив своих людей на ключевые должности (разве что кроме МВД, возглавляемого Арсеном Аваковым, близким соратником экс-премьера Арсения Яценюка), Петр Алексеевич намерен взять под контроль судебную ветвь власти, а также институты местного самоуправления, превратив таким образом парламентско-президентскую форму правления в авторитарную президентскую, предельно централизированную, модель.
С первой задачей украинский президент справился. Мало того, что суды проявляют выдающуюся сервильность по отношению к администрации президента, телефонные звонки из которой действуют на служителей Фемиды куда убедительнее, чем любые законодательные акты. Порошенко «продавил» через парламент судебную «реформу», согласно которой до конца 2017 получил право единолично создавать, реорганизовывать, ликвидировать суды, а также переводить судей из одного суда в другой. Слов осуждения ни со стороны институций ЕС, ни со стороны Венецианской комиссии так и не последовало. Хотя попробуй провернуть такую «реформу» Виктор Янукович, он моментально был бы обвинен в узурпации власти.
Что касается контроля над местным самоуправлением, то Петр Алексеевич еще не достиг поставленной цели — однако, по всей видимости, это дело времени, а не принципа. Планируется, что в областях будет создан институт префектов, подконтрольный лично президенту, в чьей компетенции будет приостановка актов местных советов в случае их несоответствия законам и Конституции Украины. Кроме того, проект конституционных изменений содержит право президента собственным указом распускать местные советы — «на основании нарушения ими украинских законов». Понятно, что «назначать» нарушителей закона будут суды, ориентированные на администрацию президента.
Кроме того, серьезный удар наносится по местному самоуправлению в результате административно-территориальной «реформы», предполагающей укрупнение сел, а значит и ликвидацию порядка 80% сельских и поселковых советов. Этим киевские власти преследуют две цели — перераспределение земли в пользу украинских и международных агрохолдингов, а также упрощение системы сбора коррупционной ренты путем уменьшения количества звеньев управления на местах (а все потому, что стремительно сжимается «кормовая база»).
Выходит, что вместо обещанной децентрализации происходит совершенно противоположный процесс. Причины, по которым президент Украины не заинтересован в децентрализации, лежат на поверхности: главы областей, районов и даже районов в городах не избираются гражданами, а назначаются главой государства, а это ни много ни мало — более 600 человек. Должности не просто продаются, что на Украине ни для кого не является секретом, но и в ежемесячные «обязанности» каждого руководителей региона входит сбор нескольких сотен тысяч гривен для чиновников, восседающих в высоких киевских кабинетах.
Очередной пример нежелания Киева проводить какую-либо перезагрузку в отношениях между центральной и региональной властью был продемонстрирован буквально на днях, когда в Харькове арестовали бывшего секретаря запрещенной ныне Коммунистической партии Украины 68-летнюю Аллу Александровскую, которой инкриминируют подкуп депутатов областных советов с целью принятия ими обращений к Киеву о необходимости проведения децентрализации. Украинская власть защищается от любых попыток трансформации страны, желая законсервировать статус-кво на время пребывания у «кормушки».
Если говорить о некой идеалистической модели в контексте конституционных преобразований, то помимо радикальной децентрализации, включающей в себя увеличение бюджетных и культурно-гуманитарных полномочий местных органов власти, Украине нужен двухпалатный парламент (верхняя палата — представители регионов, избираемые пропорционально количеству населения каждой области), а также внедрение институтов прямой демократии (право законодательной инициативы для рядовых граждан, упрощение процедуры референдумов и плебисцитов).
Впрочем, очевидно, что подобные вопросы могут быть подняты лишь после смены центральной власти на идеологических оппонентов «майдана» — разве что тогда День Конституции имеет шанс стать праздником, не вызывающим недоумения.