Экономически сильные и политически независимые государства могут позволить себе оставаться даже в трудных ситуациях последовательными и не изменять своим принципам, провозглашенным целям и внешнеполитическим приоритетам. А маленьким и слабым приходится все время лавировать между сильными, чутко ловить малейшие геополитические дуновения, постоянно меняя векторы движения и стратегических партнеров. Похоже, Россия уже даже не удивляется очередным зигзагам своих партнеров и союзников.
Напомним, что Киргизия, в середине прошлого года присоединившаяся к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС), предварительно выторговав себе довольно значительный список преференций и получив от РФ $ 300 млн в Фонд развития на «выравнивание» экономики, а также списание почти полмиллиарда долларов старых долгов, к России относится с большим уважением. Нужно отметить, что почти все партии Киргизии на прошедших осенью прошлого года парламентских выборах основными своими целями называли укрепление интеграционных связей с Россией и другими членами ЕАЭС, зная, что избиратели отдадут свои голоса за стабильность и развитие экономики, за открытые границы и свободу передвижения. И конечно за масштабные проекты типа строительства целого каскада ГЭС в верховьях Нарына, которые обещают не только светлое будущее, но рабочие места в небогатое настоящее.
Можно представить себе разочарование электората, когда президент Киргизии Алмазбек Атамбаев объявил о необходимости денонсировать упомянутое соглашение о строительстве ГЭС. Следом и премьер-министр Темир Сариев поддержал эту идею. Депутаты парламента за один день — 20 января — рассмотрели законопроект во всех трех чтениях и утвердили его. Президент закон подписал 24 января и он вступит в действие через две недели.
Общественности объяснили просто: мол, у России серьезные трудности возникли и ей не до киргизских ГЭС. Конечно, вспомнили, что условия того соглашения о строительстве были не очень выгодные для Киргизии. При этом, конечно, параллельные проекты и вливания в учет не брались. Киргизскую сторону изначально не устраивал порядок кредитования, иными словами, льготного кредита под низкий и чисто символический процент, к какому здесь привыкли, получить не удалось. Не устраивал и предполагаемый состав правления проекта, в котором большинство мест россияне оставляли за собой до полной окупаемости объекта. Не устраивал и срок окупаемости, который, к слову, зависит и от тарифной политики самого государства. Известно, что в Киргизии самые низкие тарифы на электроэнергию — для бытовых нужд населения 1 киловатт-час — менее 1 сома (1 рубля). Противники этого соглашения возмущались еще и тем, что российская сторона желает еще и прибыль получить. И только потом передать каскад Киргизии в полное владение. И это при том, что киргизская сторона входила в проект не только землей, но и водой…
Надо признаться, денонсация соглашения встревожила и расстроила только электорат, эксперты-политологи и специалисты-энергетики с самого начала (соглашение между правительствами РФ и Киргизии о строительстве и эксплуатации Камбаратинской ГЭС-1, а также Верхне-Нарынского каскада ГЭС подписано 20 сентября 2012 года в Бишкеке) не верили в возможность реализации этого проекта. И не потому, что его возведение требовало больших капиталовложений, а потому, что хорошо знали сложившуюся практику решения подобных вопросов. Категорически против выступал соседний Узбекистан, опасавшийся, что с возведением еще одного гидроэнергетического комплекса он может лишиться поливной воды в вегетационный период (водохранилища срабатывают воду в зимний период, когда высока потребность в электроэнергии), и никакие заверения в обратном его не могли разубедить. К слову, кыргызские энергетики так и считают, что это соседи тормозили реализацию проекта.
Политологи видят еще ряд причин. Одни утверждают, что Россия просто опасается делать масштабные инвестиции в политически неустойчивую, революционно непредсказуемую Киргизию. А все обещания тесного взаимодействия и сотрудничества с Россией — не более чем предвыборный PR-ход для утверждения во власти партии президента и его самого. Симпатии и настроения большинства жителей Киргизии по целому ряду причин всегда были и остаются на стороне России.
Другие склонны считать, что основной причиной охлаждения России к этому проекту стала практика пересмотра ранее заключенных инвестиционных договоров по другим проектам. Всем известна конфликтная ситуация по золоторудному месторождению Кумтор, где кыргызская сторона требует от канадской стороны пересмотра условий договора вплоть до национализации всего объекта. И только сложные условия производства и высокий международный статус канадской компании не дают пока кыргызской стороне желаемых результатов в этом споре.
Китайский нефтеперерабатывающий завод «Джунда» тоже испытал на себе сильный прессинг местного сообщества, требующего расширить экологическую зону вокруг предприятия через выкуп недвижимости у населения. Аналогична судьба еще ряда месторождений, где местное сообщество загружает инвесторов серьезными расходами на самые разные нужды. Экс-премьер-министр страны Джоомарт Оторбаев вообще заявлял, что инвесторы должны самостоятельно улаживать все вопросы с местными властями и жителями. Такое своеобразное понимание благоприятности инвестиционного климата, скорее всего, и останавливает крупных инвесторов.
Президент Атамбаев поставил перед правительством непростую задачу: решить с Россией все вопросы по денонсации и найти нового инвестора. Вопросы уже начали решать. Создана и уже приступила к работе комиссия Жогорку Кенеша (парламента КР) по проверке строительства Верхненарынского каскада ГЭС. Глава комиссии, депутат Алмамбет Шыкмаматов посетил поселок каскада и заявил, что сумма в $ 37 млн, потраченная на строительство объектов, завышена вдвое ($ 37 млн Бишкек должен вернуть ОАО «Русгидро» в течение 6 месяцев после денонсации соглашения. По договору строительством ВНК должны были заниматься ОАО «Электрические станции» и ОАО «Русгидро»). Поразительная оперативность — за пару дней провести анализ и подсчитать расходы. Или к этому уже давно готовились? Если бы так быстро рассматривались все приписки и хищения, Киргизия давно бы стала процветающей страной.
Но самая трудная задача — найти нового инвестора. В экспертных кругах строят разные предположения: одни видят инвесторов на Ближнем Востоке, предполагая, что это может быть одна из стран, где недавно побывал с официальным визитом президент Кыргызстана, другие смотрят на ближайшего соседа — Китай. Вообще-то выбор не велик, учитывая кризисные явления в экономике, переживаемые даже недавно еще процветающими странами. Кто-то осторожно намекает, что, может быть, не стоило денонсировать соглашение с Россией, кризис кризисом, но она продолжает строительство куда более крупных объектов.
В то же самое время (21−22 января), когда парламентарии обсуждали денонсацию соглашения с Россией, в столице Турции — Анкаре — прошел бизнес форум «Кыргызстан». В Торгово-промышленной палате Турецкой Республики министр экономики Кыргызстана Арзыбек Кожошев, Чрезвычайный и Полномочный посол Киргизии Ибрагим Жунусов и другие официальные лица встретились с премьер-министром Турции Ахмедом Давотоглу, министром торговли и таможни Бюлент Тюфенкчи и со 150 бизнесменами этой страны.
Кожошев заверил собравшихся, что в Киргизии созданы благоприятные условия для инвесторов и правительство даже готово снизить налоги для турецких бизнесменов. В ответ Тюфенчи заявил, что турецкая сторона заинтересована в развитии торгово-экономических отношений между двумя странами, и, если правительство Кыргызстана еще упростит ведения бизнеса для турецких предпринимателей, то Турция всегда готова оказать поддержку Киргизии.
Между Министерством экономики Киргизии и Министерством торговли и таможни Турции были подписаны три соглашения по усилению торгово-экономических отношений, так же подписан меморандум о строительстве промышленной зоны. В марте — апреле из Турции приедет большая делегация, которая изучит рынок и определит смету строительства. По словам министра экономики Кожошева, по предварительным данным, строительство промышленных зон предполагается в городах Токмок и Кара-Балта. (В советские годы это были хорошо развитые и в социальном, в инфраструктурном плане города-спутники, где были сконцентрированы десятки крупных предприятий).
Турецкое правительство, без сомнения, заинтересовано в создании промышленных зон в Киргизии, которая является членом ЕАЭС, учитывая сложные взаимоотношения Турции с Россией. Фактически, турецкий товарный поток в РФ остановлен и совершенно не ясно, когда отношения между странами наладятся, и Турция сможет снова поставлять в Россию свои товары. Потери турецкого бизнеса ощутимы, а Киргизия предоставляет прекрасную возможность восстановить хоть какие-то товарные потоки, выполняя своего рода роль «форточки», через которую можно будет тащить на рынок ЕАЭС турецкие товары.
Грамотно выбран и механизм для такого реэкспорта: через промышленные зоны, которые представляют собой нечто похожее на свободные экономические зоны, где путем нехитрых манипуляций турецкий товар обретет статус киргизского и может беспрепятственно следовать на рынки России и Казахстана. Можно быть уверенными, что это будут какие-нибудь швейные мастерские по пришиванию пуговиц. Возможны и более масштабные предприятия «отверточной сборки», которые будут доводить до завершения производство бытовых приборов, основные комплектующие же будут поставляться из Турции. И можно быть так же уверенными, что на территории этих промзон не появится предприятий высокотехнологичных, их и в самой Турции не так много. Конечно, можно будет заставить хозяев этих предприятий в обязательном порядке использовать местную рабочую силу хотя бы на самых тяжелых и низкооплачиваемых работах. Но вот обещать турецким бизнесменам налоговые льготы и прочие преференции на фоне ужесточения условий ведения бизнеса для своих собственных предпринимателей и бизнесменов из других стран — это уже перебор.
Тем более перебор, что легкая промышленность Киргизии испытывает очень большие проблемы со сбытом своей продукции. Более выгодные условия для аналогичных производств из Турции могут угробить швейные цеха в самой Киргизии и оставить без работы десятки тысяч людей. Понятно стремление киргизской стороны воспользоваться преимуществами, которые дает членство в ЕАЭС. Но стоило бы помнить, что ни Россия, ни Казахстан не позволят спекулировать условиями льготного таможенного продвижения товаров на свои рынки. Там очень внимательно смотрят на степень переработки «сырья», и если хоть немного усомнятся в отечественном характере производства любого продукта, санкции последуют незамедлительно. И тогда под удар могут быть поставлены и законопослушные отечественные предприниматели и производители.
Конечно, нельзя заранее подозревать кого бы то ни было в нарушениях или махинациях, но, зная уровень коррумпированности государственных структур и характер решения проблем в экономической сфере, нельзя сбрасывать со счетов возможность негативных сценариев. Руководитель проекта «Улучшение инвестиционного климата» Международной финансовой корпорации Сергей Осаволюк буквально на днях озвучил итоги специального исследования, проведенного в Кыргызстане. Оказалось, что 80% инвесторов признались, что самыми большими барьерами для ведения бизнеса в КР являются коррупция, низкая прозрачность и непредсказуемость действий правительства. 43% опрошенных инвесторов называют коррупцию крайне значимым фактором. 41,6% респондентов отмечают непредсказуемость действий правительства страны. 62% не устраивает уровень общественного порядка и безопасности, а 40% опасаются экспроприации. 39% обижаются на дискриминацию иностранных инвесторов.
Киргизские аналитики сравнивали российское участие в экономике страны с турецким и пришли к выводу, что различия весьма ощутимые. Российские инвестиции в Киргизию несопоставимы и по размерам, и носят стратегический характер, работая в жизненно важных отраслях экономики. Турецкий бизнес носит в основном торговую направленность, нацелен на быструю оборачиваемость и высокие доходы. Рассматривая только экономический аспект более тесного сотрудничества Кыргызстана с Турцией нельзя упускать из виду и политический аспект. Русская поговорка утверждает, что «ласковый телок двух маток сосет». Удастся ли этот фокус Киргизии?
Дмитрий Синяев