Визит короля Саудовской Аравии в Россию ожидается с августа текущего года. Впервые возможность приезда саудовского монарха Салмана в Москву проговаривалась во время июньского визита представительной делегации Королевства в северную столицу России. Тогда заместитель наследного принца, министр обороны Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман (сын короля Салмана) прибыл в Санкт-Петербург с главной установкой — качественное улучшение отношений крупнейшей аравийской монархии с Россией.
Подразумевалось, что лучшим показателем прорыва в российско-саудовских связях должен стать именно визит Салмана. Отметим, что за неполные 4 месяца второй в очереди на престол Мухаммед бин Салман дважды побывал в России и провёл переговоры с российским лидером (18 июня и 11 октября).
В августе сроки предполагаемой поездки короля сместились на сентябрь, затем — ещё на один месяц. После начала военной операции Воздушно-космических сил РФ в Сирии вероятность визита приняла вовсе туманный характер. Теперь дипломаты осторожно говорят о приезде Салмана до конца года.
Возможность визита прорабатывается по дипломатическим каналам. После того как будут согласованы все необходимые условия и сроки, совместно с саудовскими партнёрами будет сделано соответствующее заявление, объяснили ситуацию в пресс-службе Кремля. При этом было отмечено обоюдное понимание сторонами необходимости продолжения взаимодействия и диалога по тематике сирийского урегулирования, а также ближневосточного урегулирования в целом. Таким образом, в официальных заявлениях чётко просматривается нынешнее положение дел: сирийская тема в российско-саудовских отношениях остаётся наиболее проблематичной.
Вопрос королевского визита принял оттенок определённого давления Эр-Рияда на позицию Москвы в сирийском кризисе. Сирия развела две столицы по разные углы ближневосточного ринга. Кульминацией «развода» стали решительные шаги Кремля в арабской стране после 30 сентября. Картину подозрений саудовцев в адрес российской стороны по сирийскому досье дополнило появление в Москве 20 октября президента Сирии Башара Асада.
С того дня миновал месяц, в течение которого у российского лидера и саудовского монарха была возможность сгладить острые углы в отношениях двух стран не только с помощью телефонного общения. На следующий же день, 21 октября, по инициативе Кремля состоялся разговор президента Владимира Путина с Салманом. Последний был проинформирован о поездке в Москву Асада. 16 ноября, когда вопрос визита короля в Москву всё ещё оставался в неопределённости, главы государств встретились в турецкой Анталье, на полях саммита G20.
Оба контакта, как можно с уверенностью предположить, носили большей частью протокольный характер, стали знаком дипломатического внимания Кремля к тревогам саудовской стороны. Краткой беседой невозможно охватить весь комплекс имеющихся проблем, а с ними и вопросов выравнивания отношений столь крупных игроков на политической карте не только Ближнего Востока, но и за пределами конфликтного региона. А таких проблем, надо признать, с 2011 года, начала гражданской войны в Сирии, между Москвой и Эр-Риядом накопилось изрядно.
Обеспокоенность саудовцев в связи с началом операции авиагруппы ВКС РФ в Сирии имеет чёткий геополитический контекст. Годы попыток властей Королевства не допустить взаимодействия России и Ирана на Ближнем Востоке оказались безрезультатными. С первыми ракетно-бомбовыми ударами российских самолётов в Сирии отчётливо проявились контуры новой коалиции в регионе, где в главных ролях Москва и Тегеран. Создание в Багдаде информационно-разведывательного центра с участием представителей ВС России, Ирана, Ирака и Сирии — куда более озадачивающий Саудовскую Аравию региональный фактор, чем даже мощное появление российской авиации на сирийском театре военных действий (ТВД). Применительно к планам саудовцев не только по Сирии, но и в отношении Ирака, Йемена, в действиях России нашло своё воплощение то, что принято называть «смешиванием карт» на Ближнем Востоке. Для консервативного режима крупнейшей арабской монархии, до последнего времени отличавшейся весьма неповоротливой манерой реагирования на внешнеполитические вызовы, это стало настоящим откровением.
Ответные шаги Эр-Рияда включили как военно-политический, так и дипломатический инструментарий в надежде удержать россиян от слишком тесного формата сотрудничества с иранцами. По сути, Королевство развернуло весь имеющийся у него арсенал ресурсов воздействия.
Это отправка в Сирию, группировкам, воюющим с войсками Асада, ливанской «Хезболлой» и иранскими добровольцами, средств борьбы с бронетехникой. Американские противотанковые ракетные комплексы (ПТРК) BGM-71 TOW, в своё время закупленные саудовцами, оказались как нельзя кстати на сирийском ТВД, где наибольшие потери правительственные силы несут в тяжёлой колёсной и гусеничной военной технике. По данным вашингтонских аналитиков, после 30 сентября, начала операции ВКС РФ в Сирии, применение ПТРК BGM-71 TOW сирийскими повстанцами, поставляемых, главным образом, из Саудовской Аравии, повысилось на 850% (!). Как подчёркивала газета The New York Times, поставки комплексов требовали, как минимум, молчаливого согласия США (1).
При этом из Эр-Рияда дали понять, что продолжением этих оружейных интервенций может стать предоставление опекаемым боевикам-исламистам и средств борьбы с воздушными целями. Новейшие переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК) в руках «умеренных» сирийских оппозиционеров — это достаточно чувствительный аргумент для любой страны, осуществляющей воздушные операции в небе над Сирией.
Ещё одним сдерживающим элементом для связки Россия — Иран саудовцы запустили серию операций своих спецслужб в Иордании и Ливане, где у Королевства традиционно сильные позиции. В Хашимитском королевстве на деньги монаршей семьи аль-Сауд развёрнуты лагеря подготовки сирийских бойцов-оппозиционеров. Американцы благополучно провалили свою миссию «обучи и оснасти» в Турции. Теперь саудовцы пытаются вдохнуть жизнь в старые планы формирования в трёх южных сирийских провинциях Дераа, Кунейтра и Сувейда крепкого ансиасадовского кулака. «Южный фронт» в Сирии, на самых подступах к Дамаску, под эгидой Эр-Рияда, с напрашивающимся подключением Катара и других арабских стран Персидского залива, претендует стать ответом на укрепление шиитского альянса в регионе. Аравийцам необходимо где-то вбить «клин» в «шиитскую ось», и для решения этой задачи нет иной удобной региональной точки, чем север Иордании. Российская авиация почти не бомбит указанные выше провинции Сирии. Этим Саудовская Аравия пытается воспользоваться, беря в расчёт и фактор подчёркнуто уважительного отношения Москвы к интересам иорданской стороны в регионе.
В числе развёрнутых саудовцами рычагов влияния следует также отметить ставший уже во многом «классическим» инструментарий задабривания России обещаниями по части крупных оружейных заказов и не менее внушительных инвестиций.
К визиту короля Саудовской Аравии в Россию готовятся оружейные контракты. Это пакет соглашений о поставке Королевству вооружений и военной техники на сумму до $ 10 млрд, сообщили источники, близкие к руководству «Рособоронэкспорта». В связи с этим, чаще всего отмечается, что глава военного ведомства Королевства Мухаммед бин Салман, посетивший в июне форум «Армия-2015» Минобороны России и Петербургский экономический форум, проявлял интерес к оперативно-тактическому ракетному комплексу «Искандер».
Напомним, за прошедшие 20 лет было несколько сообщений о готовности Саудовской Аравии закупить в России крупные партии вооружений. Впервые о таких закупках на сумму в $ 1,5 млрд (что с учётом многократного роста цен примерно эквивалентно нынешним $ 10 млрд) объявлялось ещё в 1996 году. В середине 2000-х годов руководители «Рособоронэкспорта» заявляли о пакете контрактов на сумму в несколько миллиардов долларов — Саудовская Аравия собиралась приобрести вертолёты Ми-17 и Ми-35, боевые машины БМП-3 и танки Т-90. Причём новейший российский танк прошёл полный цикл испытаний на полигонах Королевства (2).
Не секрет, что таким образом Эр-Рияд пытался помешать сделкам по продаже российского оружия Тегерану. Однако, когда в 2010 году Россия свернула контракт поставки Ирану комплексов ПВО-ПРО С-300, разговоры об оружейном «заказе-пакете» с саудовской стороны сразу сошли на нет.
Нечто подобное, но уже применительно к сирийской папке своих интересов по недопущению попадания в «шиитскую ось» современных российских вооружений, саудовцы обыгрывают на текущем этапе. А ведь было изначально понятно, что продукция российского ОПК, даже в долгосрочной перспективе, не вытеснит не только американские, но и европейские образцы с оружейного рынка Саудовской Аравии (3).
С «наплывом» саудовских инвестиций в российскую экономику — примерно та же история. Аравийцы подтвердили свои инвестиционные планы, которые предполагается реализовать через партнёрство их суверенного фонда с Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ). Подтверждение есть, вот только с июня текущего года, когда было достигнуто соответствующее соглашение, новостей о запуске саудовских проектов на российском рынке не видно (4).
Достоин упоминания и такой фактор косвенного «придавливания» саудовцами интересов российского государства на Ближнем Востоке, как ценовая война на приоритетном для россиян нефтяном рынке Европы. Последние месяцы мировой лидер по поставкам «чёрного золота» стал выдавливать российские компании из Европы. Аравийцы нарочито демпингуют, предлагая европейцам баснословные скидки, лишь бы увеличить свою нефтяную долю в Старом Свете. Делают они это себе в убыток, однако с тем пониманием, что урон конкуренту наносится серьёзный, а значит, Москва может всё же поумерить свои политические «амбиции» в зоне ближневосточных интересов Эр-Рияда.
Ещё пять лет назад, когда отношения России и Ирана после известного решения Кремля о свёртывании контракта по системам ПВО-ПРО С-300 были сильно испорчены, подобный порыв Эр-Рияда отвлечь Москву от Тегерана мог сработать. Тогда не было Сирии, и саудовцы пользовались благами «дорогой нефти». Ныне Королевство переживает сложности на своих непосредственных южных границах с Йеменом, откуда местные повстанцы-хуситы осуществляют периодические вылазки вглубь саудовской территории. У монархии фундаментальные проблемы с обеспечением внутренней безопасности и налаживанием эффективного управления. В своём завершённом виде это стало очевидным после ряда инцидентов с многочисленными человеческими жертвами (счёт шёл на сотни, а по некоторым данным — даже на тысячи погибших), которые имели место до и во время мусульманского хаджа в минувшем сентябре.
Картину навалившихся на семью аль-Сауд проблем дополняют беспрецедентные экономические показатели страны со знаком «минус». Год Королевство закрывает с дефицитом бюджета в более 20% от ВВП, с привлечёнными от международных кредиторов $ 70 млрд и выпущенными на $ 27 млрд государственными облигациями (для финансирования дефицита бюджета саудовские власти впервые с 2007 года размещают облигации).
Низкие цены на нефть разъедают бюджет страны, притом, что экспорт «чёрного золота» приносит в казну Королевства 90−95% доходов. Чистая стоимость зарубежных активов Саудовской Аравии снижается восьмой месяц подряд. На фоне падения цен на нефть власти вынуждены продавать активы из резервов, накопленных за последние десять лет. Так, в сентябре иностранные активы страны сократились на $ 7,7 млрд — до $ 646,9 млрд (минимум с 2012 года). Международный валютный фонд предрекает полное исчерпание Резервного фонда Саудовской Аравии уже через пять лет, если цены на нефть останутся в районе $ 50 за баррель.
Не лучше обстоят дела и у соседей саудовцев по Персидскому заливу. В предстоящие пять лет, согласно прогнозу МВФ, совокупный бюджетный дефицит арабских нефтеэкспортёров региона может достичь $ 1 трлн.
Прошедшая «пятилетка» обернулась для крупнейшей арабской экономики годами утраченных возможностей. Следующий 5-летний период обещает быть ещё труднее. Дело дошло до того, что Саудовской Аравии предрекается финансовое банкротство.
Подешевевшая нефть сильно подпортила экономическую погоду внутри Королевства, правители которого вынуждены нести огромное бремя социальных расходов. Того требует обеспечение спокойствия среди подданных.
Плюс ко всему большие сомнения вызывает благополучие в отношениях саудовцев со своим главным внешним гарантом безопасности. По итогам ядерной сделки с Ираном американцы проводят значительную ревизию собственных интересов и привлекаемых для их продвижения ресурсов в ближневосточном регионе. Проводится такая корректировка регионального курса, как можно легко убедиться, без особой оглядки на саудовские фобии в отношении Ирана. Проще говоря, американцы всё больше выталкивают саудовцев в позицию ведения дел с иранцами по принципу «один на один». Гарант безопасности остаётся в целом таковым, но Королевству настойчиво рекомендуют больше рассчитывать на свои силы.
Как результат, Саудовской Аравии впору крепко призадуматься над инвентаризацией собственного ближневосточного курса. Прежде всего, в сирийском досье. И первые свидетельства тому уже обнаружились. В недрах саудовской власти зреет понимание необходимости дружить, а не враждовать с Россией. Пока это понимание большей частью озвучивается со стороны отставных, но продолжающих оказывать значительное влияние на умы и настроения в правящей элите принцев. Так, бывший посол Саудовской Аравии в США, экс-глава Службы общей разведки страны Турки аль-Фейсал заявил, что стратегия России в Сирии более эффективна, если сравнивать с действиями американской администрации в регионе. Более того, по словам аль-Фейсала, подходы Москвы требуют к себе «внимания и уважения».
Откровения представителей семьи аль-Сауд сопровождаются не менее симптоматичными действиями находящихся при исполнении властных полномочий саудовских руководителей. По данным посвящённых источников, недавно в дипломатические миссии Королевства на Ближнем Востоке из Эр-Рияда поступил циркуляр, предписывающий саудовским дипломатам «прекратить финансирование сирийских повстанцев» (5).
Если это на самом деле так, то за подобной сменой декораций в ближневосточной политике Саудовской Аравии в целом и по отношению к Сирии в частности просматриваются не только соображения экономии средств оскудевшей казны Королевства. Наступает осознание необходимости значительной коррекции предыдущего курса, который был хорош в «тучные» годы экономического благополучия, пребывания Ирана под санкционным прессом Запада и отстранённости России от ближневосточных дел.
Наводить с Тегераном мосты примирения Эр-Рияд продолжает считать для себя зазорным. Во всяком случае, саудовцы пока не настолько ослаблены изнутри и покинуты внешним гарантом безопасности (США), чтобы выступать инициаторами миротворчества в отношениях с шиитской державой. Остаётся выровнять отношения с Россией, исключить из своего военно-политического арсенала и дипломатического лексикона соответственно шаги и заявления, которые выталкивают Саудовскую Аравию на обочину процессов в конфликтном регионе.
По сути, уже не столь важно — приедет ли король Салман с визитом в Москву, и в какие сроки произойдёт это «историческое событие». В свете усиления военной и дипломатической активности России на Ближнем Востоке, укрепления связей Москвы с Тегераном и Багдадом, самим саудовцам следует настойчиво добиваться аудиенции в Кремле. Иначе из центра арабского мира на пространстве Большого Ближнего Востока монархия рискует скатиться до роли регионального маргинала.
(1) Jeremy Shapiro and Laura Daniels, The U.S. plan to counter Russia in Syria // Brookings Institution, November 17, 2015.
(2) В 2007—2009 годах Россия подготовила крупный (около $ 4 млрд) пакет предложений по поставкам оружия в Саудовскую Аравию: 150 танков Т-90С, 30 ударных Ми-35М и Ми-28НЭ, 120 военно-транспортных Ми-17 вертолётов, до 250 БМП-3, зенитных ракетных систем (С-300ПМУ-2 «Фаворит», «Бук-М2Э» и «Панцирь-С1»).
(3) В конце 2010 года Саудовская Аравия направила Соединённым Штатам запрос о закупке вооружений на сумму около $ 60 млрд. Заявка, в частности, включила 84 истребителя F-15SA, 70 ударных вертолётов AH-64D Apache, 72 многоцелевых вертолётов UH-60M Black Hawk, боеприпасы, средства связи и другое оборудование.
(4) Россия и Саудовская Аравия за 8 месяцев 2015 года сократили товарооборот на 11%, до $ 710,4 млн. В 2014-м наблюдался рост взаимной торговли на 5,1%, до $ 1,13 млрд. Снижение товарооборота в текущем году эксперты объясняют неблагоприятной мировой экономической конъюнктурой. В российском экспорте в Саудовскую Аравию преобладают сельхозтовары, удобрения, первичная продукция металлопроката, в импорте — продукция нефтехимической отрасли.
(5) Salman Rafi, Saudi Arabia’s Syrian adventures may soon be over // Asia Times, November 13, 2015.
Ближневосточная редакция EADaily