Управляющий московским бюро Forbes Тимоти Стэнли (Tim Stanley) пытается проанализировать геополитическую ситуацию и найти ответ на вопрос, есть ли у Запада адекватная стратегия по развитию отношений с Россией, а также странами БРИКС? Выводы Стэнли далеки от оптимизма: подход американского президента Барака Обамы направлен скорее назад, чем вперед.
С точки зрения Кремля, недавние события в соседних с Россией странах раз и навсегда доказывают, что аморфному телу под названием Запад — с его политиками, институтами, СМИ, дипломатами, армиями, финансовой архитектурой и правящими органами — доверять нельзя. Список обвинений длинный, хотя и весьма сомнительный. Он начинается с бомбовой кампании НАТО в Югославии в 1999 году, включает в себя нарушенные обещания интеграции Восточной Европы в Евросоюз и НАТО начала 1990-х годов, цветные революции в соседних государствах, вторжения в Афганистан и Ирак под ложными предлогами, дестабилизацию ситуации в Ливии и Сирии, регулярные попытки отказаться от общей архитектуры безопасности и, наконец, революцию/государственный переворот в Киеве в марте 2014 года, возникновение сепаратистских регионов на востоке Украины, последовавшие за этим политические и экономические санкции против России и угрозы лишить ее права принимать у себя Чемпионат мира по футболу в 2018 году. Идея о том, что все это является частью какого-то долгосрочного макиавеллиевского плана по дестабилизации России — именно такой точки зрения придерживается подавляющее большинство россиян — кажется довольно сомнительной, однако она очень напоминает известную цитату из «Уловки-22»: «Если ты параноик, это ещё не значит, что за тобой не следят».
И в этом смысле Россия не одинока. Другая великая и непонятая евразийская держава, Китай, тоже испытывает подобные опасения. Институты Бреттон-Вудской системы оказались неспособными на внутренние реформы и подверженными влиянию ограниченного числа стран и учредителей, проигнорировавших все призывы к реструктуризации. Когда в 2014 году Конгресс США блокировал планы по реформе МВФ, одобренные членами Большой двадцатки, для многих это стало недвусмысленным свидетельством того, что на внутренние реформы надеяться больше не стоит. В результате возникли конкурирующие институты — Банк развития БРИКС, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций — чьи приоритеты, как было заявлено, в большей степени соответствуют реалиям 21 века.
В рамках предстоящего саммита стран БРИКС лидеры Бразилии, России, Индии, Китая и Южной Африки соберутся уже в седьмой раз в истории (и во второй раз в России). Президент Владимир Путин с самого начала решительно поддерживал создание этого блока, предложив провести первую встречу на уровне министров в Нью-Йорке в 2006 году и приняв у себя (при поддержке бывшего президента Дмитрия Медведева) первый саммит блока в Екатеринбурге в 2009 году. Институты редко создаются на основе аббревиатур, придуманных инвестиционными банкирами, поэтому поначалу БРИКС приходилось прикладывать массу усилий для того, чтобы набрать обороты. Однако те трудные дни, по всей видимости, уже остались позади, и теперь эта организация занимается созданием альтернативной финансовой и нормативно-правовой структуры, которая должна вытеснить, с ее точки зрения, устаревшую Бреттон-Вудскую модель. Саммит в Уфе ознаменует собой начало года председательства России, кульминацией которого станет саммит БРИКС в Китае в 2016 году. По некоторым сообщениям, на основании предложений, поступивших в Кремль от всех федеральных агентств членов БРИКС, была составлена программа саммита, включающая в себя 130 пунктов.
Шанхайская организация сотрудничества была создана в 2001 году Китаем, Россией и такими среднеазиатскими государствами, как Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан. Первоначально в центре ее внимания была борьба с терроризмом и экстремизмом, однако теперь, когда число ее членов существенно выросло (сегодня обозреватели включают в нее Афганистан, Индию, Иран, Монголию и Пакистан, а также таких «диалоговых партнеров», как Белоруссия, Турция и Шри-Ланка), его задачи существенно расширились, охватив политическую, торговую, экономическую, научную и культурную сферы.
Пока реальный прогресс остается весьма ограниченным, однако устремления членов организации очевидны. Уже были подписаны договоры о реализации инфраструктурных проектов на сотни миллиардов долларов. Нефтепроводы и газопроводы, терминалы СПГ, электростанции, автомобильные дороги, скоростные железнодорожные магистрали — все это включено в китайский проект «Один пояс — один путь», стратегическую инициативу, подкрепляемую новыми структурами управления. Уже создан 40-миллиардный инвестиционный фонд благодаря двусторонним соглашениям, заключенным между странами Средней и Южной Азии. Только Азиатский банк инфраструктурных инвестиций имеет стартовый капитал в размере 100 миллиардов долларов. Неудивительно, что многие граждане такого члена НАТО и Евросоюза, как Греция, разочарованные и утратившие веру в эти блоки после многих лет жесткой экономии, видят свое будущее в рамках этих новых институтов.
Никто не сомневается в том, что им предстоит преодолеть серьезные препятствия. Институциональный потенциал, отношения, основанные на принципах реальной политики, а не на общих ценностях, перекрывающие друг друга структуры (к примеру, Евразийский экономический союз под руководством России также включает в себя Белоруссию, Казахстан, Киргизию и Армению), низкий уровень доверия между сторонами и соперничество за влияние в Средней Азии могут привести эти институты в тупик.
Однако нельзя отрицать, что сейчас весьма удачный момент для развития этих институтов. В настоящее время создаются механизмы, которые позволят предложить альтернативы вездесущему американскому доллару с учетом подписанного Россией и Китаем соглашения о валютных свопах на 25 миллиардов долларов, выпуска «Сбербанком» первых аккредитивов с финансированием в юанях по соглашению с Экспортно-импортным банком Китая, предложения создать для стран БРИКС альтернативу международной платежной системе SWIFT, доступа к которой Россия чуть было не лишилась в прошлом году. Между тем, центробанки ряда экономик этого региона, в том числе Китая, России и Казахстана, продолжают скупать слитковое золото огромными партиями, а это указывает на возможную подготовку к созданию некоего подкрепленного золотом финансового инструмента в среднесрочной перспективе.
Российские чиновники делают акцент на том, что встречи стран БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества не будут перекрывать друг друга. На нынешнем этапе это не имеет практически никакого значения: символический смысл одновременного проведения саммита блока, объединяющего в себе крупнейшие в мире развивающиеся рынки, и встречи группы стран, стремящихся к защите национального суверенитета и обеспечению территориальной безопасности на крупнейшем материке Евразия, не ускользнет от внимания их народов. Между тем, в США насмешки президента Обамы над идеей восстановления «славы советской империи» свидетельствуют о подходе, который направлен скорее назад, чем вперед. Западная «изоляция» России подталкивает эту страну к созданию новой экономической реальности, которая будет способствовать ее движению к более сбалансированной и жизнеспособной экономике в ближайшие несколько десятилетий.