11−12 февраля 2015 года в Минске прошли переговоры по урегулированию кризиса на Украине в составе президентов Российской Федерации, Украины, Франции и главы правительства Германии. Участники т. н. «контактной группы» по прекращению войны на Донбассе тогда же одобрили новое соглашение, получившее название «Комплекс мер по выполнению Минских соглашений». 15 февраля с полуночи по киевскому времени начался выполняться первый пункт этого соглашения, который предусматривает прекращение огня на Донбассе. Это главные события на прошлой неделе развивающегося военно-политического кризиса на Украине.
Мирные переговоры по Украине на высшем уровне продолжались в течение 16 часов за закрытыми дверями. Получается, что планируемый до этого саммит в «нормандском формате» в Астане не состоялся из-за того, что сторонам не удалось согласовать предварительно позиции. На практике ночные бдения в Минске продемонстрировали, что стороны прибыли вместо Астаны в столицу Белоруссии Минск без согласования позиций. Вот над этим и пришлось работать всю ночь.
В итоге Россия, Франция и Германия поддержали подписанный «Комплекс мер по выполнению Минских соглашений» лишь на словах. Под соглашением поставили свои подписи выступающий непонятно в каком статусе бывший президент Украины Леонид Кучма и непризнанные Киевом руководители ДНР и ЛНР, а также представитель ОБСЕ и посол РФ Зурабов. Таким образом, можно констатировать, что гибридный характер идущей гражданской войны на Украине плохо сочетается с открытыми соглашениями. Официально прямых контактов между Киевом и «народными республиками» по-прежнему нет, и очередное минское соглашение идет под устные гарантии РФ, Германии и Франции.
Вашингтон сразу же назвал минские договоренности «потенциально значимым шагом» на пути к мирному урегулированию украинского конфликта. Госсекретарь США Джон Керри, комментируя минский саммит, заявил, что США готовы обсуждать смягчение санкций в отношении РФ, но только при условии выполнения Москвой и повстанцами минских договоренностей. Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер, в свою очередь, сказал, что достигнутое в четверг соглашение между лидерами России, Украины, Германии и Франции по украинскому кризису не в полной мере отвечает желаниям Берлина, но оно является крайне необходимым шагом в сторону от насилия и в направлении политического решения проблемы.
И канцлер Германии Ангела Меркель, и президент Франции Франсуа Олланд в схожих выражениях дали оценку новым минским договоренностям, как «проблеску надежды», но не более того. Сейчас Евросоюз разрабатывает «механизмы имплементации» новых минских договоренностей. Об этом заявила высокий представитель ЕС по внешним делам и политике безопасности Федерика Могерини перед началом заседания Европейского совета в минувший четверг в Брюсселе. Однако, как они будут выглядеть на практике, остается неясным.
Встреча в Минске лишь породила надежду на прекращение огня. Остальные договоренности не дают ответа на многие вопросы. Многое заявленное в пунктах минских соглашений может иметь двоякое толкование. Президент Украины Порошенко, например, полагает, что никакой автономии или федерализации для Донбасса в минских договоренностях не было. Кроме того, отсутствуют механизмы практической реализации. Так, например, не реализовано разъединение воюющих сторон посредством миротворческих сил. Большинство пунктов соглашения — к выгоде повстанцев на Донбассе, за исключение главного выгодного Киеву — о прекращении огня.
Минск-2 демонстрирует: цели участников в этом конфликте настолько различны, что пока по-настоящему договориться практически невозможно. Основные пункты соглашения, в частности, принятие новой конституции Украины практически не выполнимы из-за позиции националистических радикалов в Киеве, за которыми, на самом деле, стоят США. Главное условие восстановления суверенитета Украины над Донбассом — контроль над восточной границей был отложен до конца 2015 года и увязан с серией трудновыполнимых для Киева условий. Вопрос прекращения экономической блокады Донбасса Киевом увязан с проведением в мятежных районах выборов по украинским законам. Ограниченные решения новых минских соглашений обусловлены сомнительным обеспечением без механизмов и гарантий. Горячий конфликт на Донбассе может перейти в «замороженное состояние» только при условии невозобновления боев. Но в Киеве сейчас особо и не скрывают, что ВСУ получили возможность передышки. Там полагают, что это временное перемирие. Подавляющее большинство наблюдателей украинской политической ситуации, как в России, так и на Западе также считают, что любое текущее соглашение о прекращении огня будет лишь временным, как и предыдущее.
По большому счету новые договоренности в Минске касаются пока лишь прекращения огня, т. е перемирия, вступившего в силу в ночь с 14 на 15 февраля. В военном отношении перемирие выгодно Украине в том смысле, что дает возможность отдыха и перегруппировки для ее вооруженных сил. Что касается политического аспекта, то на Западе превалирует точка зрения, что новые минские договоренности выгодны России. Подобного рода утверждения, на самом деле, обосновывают меры, которые должны свести на нет эти выгоды.
В документах Минска-2 нашли свое отражение многие требования Москвы. Однако они не имеют стратегического характера. Поэтому эти вынужденные уступки Запада не становятся основой для прочного мира на Украине. Очевидно, что они были сделаны ради главного — возможности установления перемирия в условиях нарастающего для Украины кризиса на фронте АТО и катастрофической ситуации в государственных финансах Киева.
Минские соглашения содержат умолчания, изъяны и двусмысленности. В нынешней украинской комбинации дипломатические и военные варианты перемежаются в зависимости от того, какой из них в данный момент дает сторонам конфликта наибольшие преимущества. Постепенно тактическое маневрирование приобретает вид стратегии идущей необъявленной обеими сторонами войны.
Очень часто в комментариях западных СМИ по поводу Минска-2 можно встретить утверждение, что Запад не понимает позицию Кремля в украинском конфликте, поскольку президент Путин не объясняет четко, что ему нужно. Путин якобы постоянно заставляет лидеров Запада теряться в догадках. На самом деле, это прямая ложь. Требования российской стороны и условия компромисса давно сформулированы. Вот они:
— признать присоединение Крыма к России;
— провести федерализацию Украины или предоставить автономию, по крайней мере, восставшим регионам;
— утвердить внеблоковый и нейтральный статус Украины;
— согласовать с экономическими интересами России положения соглашения об ассоциации Украины с ЕС.
Однако США и ЕС в упор не хотят видеть, а не то, что признать, эти требования Москвы. Так, например, минские договоренности и декларация «нормандской четверки» от 12 февраля обходят стороной вопрос о членстве Украины в НАТО и предпочтительном для Москвы нейтральном статусе этой страны. Одновременно в совместной декларации упоминается «полное уважение суверенитета и территориальной целостности Украины». Означенное двусмысленное положение можно трактовать, как в пользу России,
Недостаточный характер новых минских соглашений сразу же подтвердили последовавшие за ними события. Так, лидеры стран ЕС на саммите в Брюсселе 12 февраля решили не обсуждать вопрос о новых санкциях против РФ. Но уже на следующий день после минских договоренностей канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что лидеры Евросоюза попросили Еврокомиссию подготовить дополнительные санкции, которые могут быть введены в отношении России. К вопросу об экономических санкциях Евросоюз сможет вернуться лишь через месяц — на саммите ЕС 19−20 марта 2015 года. Что касается принятых на прошлой неделе санкционных мер в отношение 19 российских граждан и пророссийских деятелей Донбасса, а также девяти юридических лиц, то их имплементация прошла в установленный ранее до Минска-2 срок. Активная позиция Польши и Великобритании не позволила принять на саммите ЕС решение воздержаться от введения этих санкций в связи с принятием Минского соглашения. Логика сторонников продолжения политики санкций проста — минское соглашение очень непрочно, и чтобы укрепить его нужно иметь общую европейскую позицию, в том числе, относительно будущих санкций. Можно констатировать, что только заявленное, но еще не реализованное Минское соглашение стало играть под политику будущих санкций ЕС.
Итак, санкции остаются в силе и, кроме того, готовится их ужесточение. МИД Франции еще больше испортил общую картину после Минска, когда уже вечером 12 февраля сообщил, что выполнение сделки по «Мистралям» по-прежнему приостановлено.
Критики нового минского соглашения, выступавшие с проукраинских позиций, заранее называли встречу в «нормандском формате» в Минске повторением Мюнхена 1938 года. Они говорили о «циничной сделке за счет Украины». Однако происходившее в Минске в ночь с 11 на 12 февраля отнюдь не напоминало «Мюнхен» и, главное, потому, что в переговорном процессе принимал участие представитель «объекта конфликта» — президент Петр Порошенко. После февраля 2014 года Украина утратила свою политическую субъектность и вообще превратилась в поле геополитического столкновения России и объединенного Запада. В этом отношении на переговорах в Минске на высшем уровне в лице канцлера Меркель и президента Олланда была лишь частично представлена одна сторона конфликта. Если в Минске его организаторы захотели бы организовать «Мюнхен», то для этого разумней было бы по аналогии оставить президента Порошенко послушно дожидаться в кулуарах конференции решения представителей держав о судьбе Украины. «Мюнхен» в Минске случился бы в ситуации, если бы вопрос войны и мира на Украине был решен без Украины. Сам «нормандский формат» несет в себе изъян, препятствующий достижению действительного мирного соглашения. «Коллективный Запад» в нем представлен лишь частично представителями ведущих держав ЕС. Отсутствие в Минске президента США потенциально блокирует возможность любой договоренности по Украине. Американцы «благословили» «нормандский формат» с участием президента Украины для возможной блокировки невыгодных для них процессов отношений России и Европы. Присутствие президента Украины на переговорах в Минске в составе «нормандской четверки» гарантировало, что переговоры не превратятся в «Мюнхен».
Минск-2 важен для Запада, как средство для будущей консолидации государств-членов ЕС в отношение более жестких мер в военном конфликте на Украине. ЕС на следующий день после Минска-2 пообещал новые санкции по отношению к России, если перемирие на Донбассе будет нарушено. Однако ЕС ничего не говорит о собственных гарантиях перемирия в том случае, если оно будет нарушено украинской стороной. Президент Украины Петр Порошенко заранее предложил созвать чрезвычайную встречу Европейского совета в случае нарушения режима прекращения огня на Донбассе. Подобный подход подтверждает тот факт, что ЕС выступает одной из сторон конфликта, но никак не посредником.
Запад, фактически, на следующий день после Минска сделал так, что возможный срыв нынешнего перемирия заранее списан на Россию. При этом США и ЕС, в лице Германии, обещают ужесточить санкции по отношению к России. В западных СМИ по-прежнему обсуждаются такие крайние меры, как отключение России от международной платежной системы Swift и, кроме того, поставки оружия на Украину. Тем самым, фактически, националистические радикалы на Украине заранее получают «индульгенцию» Запада на срыв перемирия. Кроме того, они получают стимул на это действие в виде будущих поставок западного оружия. 13 февраля 2015 года,
Поставки оружия на Украину — это пока что известный России предел нынешних военных возможностей Запада. Однако в Берлине, да и в Вашингтоне, сейчас полагают, что даже если США решатся послать какое-то оружие на Украину, Россия все равно достаточно сильна, чтобы разгромить вооруженные силы Украины. Поэтому Запад хотел бы поставить России предел ее возможностям на Украине. Для этого и нужны периодические перемирия, которые дают возможности для восстановления украинских вооруженных сил и не доводят вооруженную борьбу до состояния решительного поражения Украины.
Разумная стратегия борьбы с Россией сейчас заставляла бы выбирать длительную паузу для перемирия, во время которой Донбасс де-факто бы стал территорией замороженного конфликта. Освободившиеся силы и ресурсы Киев смог бы использовать для консолидации своего режима на оставшихся территориях Украины. Фактический раздел Украины стал бы фактором консолидации оставшейся части. Одновременно Киев мог бы приступить под руководством США к реформированию своей армии. Под подобный мир можно было бы легче и без особого резонанса осуществлять перевооружение украинской армии американским и другим натовским оружием.
Кроме того, Минск-2 нельзя понять без рассмотрения текущих проблем Украины в финансово-экономической области. Главной из них является угроза финансового краха — дефолта Украины по ее национальным долговым обязательствам. На январь — начало февраля 2015 года дефолт Украины в шкале текущих опасностей опередил даже угрозу очередных военных поражений и неудач на Донбассе. Поэтому сразу же после подписания минских договоренностей в тот же день Международный валютный фонд (МВФ) заявил о стратегической программе экономической помощи Украине. МВФ согласовал предоставление Украине займа в размере 17,5 млрд долларов на стабилизацию финансовой ситуации в стране в рамках новой программы экономических реформ. Помимо финансирования со стороны МВФ, программа также предусматривает другое двустороннее и многостороннее финансирование общим объемом около 40 млрд долларов. Вслед за МВФ Всемирный банк также сообщил, что предоставит Украине в 2015 году в рамках общей программы МВФ финансовую помощь в размере до двух миллиардов долларов. На следующий день после Минска-2 Еврокомиссия анонсировала предстоящее возобновление переговоров по газу для Украины между ЕС, Украиной и Россией. Таким образом, минские договоренности западные союзники нынешнего режима в Киеве пытаются использовать для финансовой и экономической стабилизации Украины.
Минск-2 является пока ничем иным, как тактической паузой.
Говорить о замораживании конфликта на Донбассе еще рано. Минским договоренностям не предшествовал главный фактор для заморозки конфликта — решительное поражение вооруженных сил Украины по результатам январской эскалации военного конфликта. Задержка с ликвидацией окруженной под Дебальцево группировки ВСУ снизило переговорные позиции российской стороны в Минске. В сентябре 2014 года мы имели решительное поражение ВСУ, которое заставило президента Порошенко пойти на договоренности в рамках Минска-1. Теперь в феврале 2015 поражение ВСУ под Дебальцево запоздало к столу переговоров для Минска-2. Дебальцевский котел не успел стать фактором давления на Киев. Вместо этого, Дебальцево сейчас стало фактором дестабилизации только начавшегося перемирия.
Аналитическая редакция EAD