Раис Сулейманов: Мусульмане Поволжья — в рядах Талибана и ИГИЛ

Начало гражданской войны в Сирии в 2011 году привлекло к участию в ней значительные силы исламских радикалов, увидевших в этом противостоянии возможность для свержения светского правительства Башара Асада и создания исламского государства. В скором времени война вышла далеко за пределы территории Сирии, охватив соседние Ирак и в меньшей степени Ливан.

Идеологическая мотивация исламских фундаменталистов, прибывших на «джихад», к 2014 году эволюционировалась с сугубо локальной цели в масштабах одного государства до глобальной — создание или, как старались преподнести сами исламисты, воссоздание «исламского халифата» в мировом масштабе. Движущей силой выступила террористическая группировка «Исламское государство Ирака и Леванта»* (ИГИЛ*), чей лидер был провозглашен «халифом» Абу Бакром аль-Багдади. Новый «халифат» по сути своей является сетевым государством — это когда в разных частях света различные группировки присягают на верность халифата, объявляют себя его составной частью. И сейчас мы видим, что от Нигерии до Афганистана разные исламистские организации признали власть этого «халифа».

Российские мусульмане живо откликнулись на события в Сирии еще до провозглашения «халифата». Факты отъездов ваххабитов из Северного Кавказа начали фиксироваться с 2011 года. Вскоре за ними последовали и их единомышленники из Поволжья. Здесь стоит только отметить, что участие мусульман Татарстана в рядах международных террористических организаций случалось за постсоветский период нередко.

Успех чеченских боевиков и поражение российской армии в Первой чеченской войне нашли положительные отклики в Татарстане не только у национал-сепаратистов, но и у радикал-исламистов. После образования фактически независимой Ичкерии в нее начали ездить не только националисты (наиболее хрестоматийно известный — это визит одного из лидеров Татарского общественного центра Рафиса Кашапова, где он не жалеет славословий при личных встречах в адрес Аслана Масхадова и Шамиля Басаева), но и ваххабиты. Группа исламистов из Набережных Челнов во главе с Айратом Вахитовым и Иреком Хамидуллиным решила совершить «хиджру» в Ичкерию, где стали охотно внедряться шариатские порядки. Впрочем, прибытие в тренировочный лагерь «Кавказ» к Хаттабу насторожило последнего. Организованно прибывших татар восприняли как «засланных казачков» из ФСБ. Однако вскоре убедились, что «братья» из Поволжья вступают на путь «джихада».

Такие визиты были и дальше. Часть из таких татарских исламистов впоследствии уже принимало участие в рядах боевиков во Второй чеченской войне. Наиболее известный из таких — выпускник набережночелнинского медресе «Йолдыз» Денис Сайтаков, причастный к взрывам домов в 1999 году в Москве. Другие — вернулись домой в Татарстан, пройдя военно-полевую и идеологическую подготовку. Самый первый теракт в новейшей истории республики, устроенный ваххабитами, был организован 1 декабря 1999 года «кукморским джамаатом» во главе с прошедшими «стажировку» в лагере «Кавказ» Рамазаном Ишкильдиным и Айратом Гильмутдиновым, когда произошел подрыв газопровода на границе с Кировской областью в Кукморском районе Татарстана.

Среди тех, кто прошел боевую подготовку в Чечне в 2004 году, присягнул на верность Шамилю Басаеву, также стоит отметить членов «исламского джамаата» из Рыбной Слободы Альберта Галеева, Вильсура Хайруллина и Ильнура Ахметшина. Эта банда затем участвовала в организации терактов в Самарской, Ульяновской и Кировской областях, Башкирии и Татарстане на промышленных объектах в 2004—2005 годах. Но были и такие, кто от открытого участия в террористической деятельности предпочел иную, формально мирную форму работы — по подготовке «джихада» в Татарстане. Например, среди преподавателей нижнекамского медресе «Рисаля», как вскрылось с началом нахождения на посту муфтия Татарстана решительного противника ваххабизма Ильдуса Файзова, были такие, кто бывал в Чечне в лагере «Кавказ». По приезду в Нижнекамск они, имея за плечами такой «опыт», стали преподавать студентам медресе, будущим имамам, религиозные дисциплины в соответствующем изложении. Эти факты вскрылись в 2011 году Рафиком Исламгалиевым, назначенным Ильдусом Файзовым новым директором медресе, пришедшему на смену Рамилю Юнусову, теперь уже бывшему имаму главной республиканской мечети «Кул Шариф».

Начало Второй чеченской войны, завершившейся победой федеральных войск и установлением конституционного порядка в Чечне, вынудило ваххабитов искать другую «территорию ислама» для эмиграции туда. В среде татарстанских ваххабитов возобладали идеи «Такфир ва аль-Хиджра» (дословный перевод — «Обвинение в неверии и исход»), организации, появившейся в 1970-е годы в Египте, в основе учения которой лежит полное противопоставление себя окружающему населению, включая других мусульман, и отъезд в те страны и регионы, где, по их мнению, царит подлинно шариатское правление.

Соответственно, те мусульмане, которые не разделяют идеи «такфиризма», обвиняются в неверии, и в отношении них допустимы любые действия. В российских реалиях ваххабиты-«такфиристы» уезжают на некоторое время (совершают «хиджру», становятся мухаджирами) в какую-нибудь мусульманскую страну (на территорию «Дар-аль-ислам»), там живут, получают боевой и идеологический опыт, а потом возвращаются на родину на территорию «Дар-аль-харб» («территория войны»), чтобы там развернуть «джихад». Явление мухаджирства (миграция мусульман из немусульманских стран на территорию исламских государств по религиозно-идеологическим причинам) было распространено среди мусульман давно.

Встречалось оно и в Урало-Поволжье и Сибири. Еще в начале ХХ века классик татарской литературы Габдулла Тукай в своих стихах бичевал и тех, кто переезжал на территорию Османской империи, тогдашнего исламского халифата, и тех, кто за это агитировал. Однако в итоге в Турцию перебралась определенная группа татар, которая считала, что жить мусульмане должны только в «Дар-аль-ислам» («Территория ислама»). Например, деревни Бегрюделик, Каракоек, Эфенде Кепрюсю, Гексу были основаны в Турции татарами, эмигрировавшими массово в тогдашний халифат по религиозно-идеологическим причинам. Тем не менее, это явление не получило своего массового распространения. Большинство татар считало своей родиной Россию, и даже те эмигранты из числа татарской интеллигенции, которые после 1917 года вынуждены были покинуть страну, спасаясь от большевиков, все равно мечтали вернуться домой. В начале XXI веке в Татарстане мухаджирство приняло совершенно иную форму.

В 1999 году группа исламистов из Набережных Челнов переезжает на территорию Таджикистана, а оттуда перебирается в Афганистан, где основывают «джамаат Булгар», ставший вскоре военным подразделением движения «Талибан»*. Названо это самоорганизованное сообщество выходцев из Поволжья в память о Волжской Булгарии — средневековом мусульманском государстве, принявшем ислам от багдадского халифа и признававшего номинально духовную власть Багдадского халифата. В скором времени туда прибыли и Айрат Вахитов (он получил прозвище «Салман Булгарский»), Ирек Хамидуллин, Равиль Мингазов, Рустам Ахмеров, Тимур Ишмуратов и еще 14 человек.

В дальнейшем поток такфиристов из Татарстана и Башкирии становился в Афганистане все более заметным. Когда американцы в 2001 году вошли в Афганистан, свергать талибов, то часть татарских исламистов попали к ним в плен и были отправлены в печально знаменитую тюрьму в Гуантанамо. Тем не менее, оккупация Афганистана не остановила ваххабитов из Татарстана перебраться на его территорию, а также в соседний с ним Пакистан. В биографиях многих террористов, ставших известными в 2010-е годы в республике, частенько значится пребывание в Афганистане и Пакистане на «джихаде» (после вторжения американцев булгарский джамаат перебазировался в район деревни Дегон, которая расположена в пакистанской провинции Вазиристан). Так, в 2006—2007 годах в составе «джамаата Булгар» были Альфред Ахмадулин и Азат Валишин, которые по приезду домой в родной Чистополь в 2011 году планировали устроить теракт, но были вовремя арестованы. Наконец, «Моджахеды Татарстана» (в полицейских сводках эта банда проходит под названием «Чистопольский джамаат»), устроившие теракт в отношении муфтия Татарстана Ильдуса Файзова, убившие крупного современных мусульманского богослова Валиуллу Якупова, также имели за плечами опыт нахождения в Афганистане.

Начало большого «джихада» в Сирии в 2011 году привело к тому, что теперь радикал-исламисты из Татарстана предпочитали ездить в эту страну за «опытом» вместо прежних Чечни и Афганистана. Механизм прибытия был несложным. Через социальные сети в Интернете шла переписка с вербовщиком. Затем «моджахед» из Татарстана приезжал под видом обычного российского туриста в Турцию, откуда переправлялся в Сирию. Поскольку официальная Анкара в начавшейся гражданской войне в Сирии не поддерживала официальный Дамаск, соответственно, пересечь турецко-сирийскую границу не составляло труда. Активно вербовкой занимался тот самый Айрат Вахитов (человек с уникальной в плохом смысле этого слова биографией: пройдя лагерь «Кавказ» в Ичкерии, побывав в Афганистане в составе «джамаата Булгар», отсидев в тюрьме в Гуантанамо, вернувшись домой в Россию, где сдружился с исламистом Гейдаром Джемалем, в 2011 году появился в Сирии на «джихаде»).

Против Башара Асада стали воевать не только дезертиры, объединившиеся в Сирийскую свободную армию, но и целый международный ваххабитский интернационал, который пополнялся выходцами и из России. По оценкам верховного муфтия Сирии, в 2012—2013 гогдах в рядах боевиков против законного правительства этой страны воевало до 2 тысяч россиян, из которых порядка 1700 было кавказцев, остальные приходились на регионы Поволжья и Сибири (ФСБ российских участников бандформирований в Сирии оценивала в совокупности в 2013 году в 400 человек, в 2015 году уже называют цифру в 1700 человек — я полагаю, что это все же заниженная цифра, но даже такая говорит о том, что это немало).

29 июня 2014 года одна из воюющих группировок под названием «Исламское государство Ирака и Леванта»* (ИГИЛ*) объявила о создании «исламского халифата». Заветная мечта, которую так долго лелеяли исламские фундаменталисты во всем мире, реализовалась. Если все остальные организации и группировки только говорили о намерении создать халифат в перспективном будущем, то ИГИЛ* решил не ждать этого, а сразу объявить о его появлении, пусть и на небольшой территории. Новый «халиф» Абу Бакр аль-Багдади в скором времени стал получать «признание» во всем исламском мире: фундаменталисты в разных странах спешили принести ему «баят» (клятву) верности. Успех ИГИЛовцев (в их подчинении половина территории Сирии и Ирака) только способствовал упрочению их влияния. При этом «халифатисты» рассчитывают расширить свою территорию. Свои претензии они уже обозначили и на российский Северный Кавказ. Впрочем, только ли Кавказ?

Единомышленники ИГИЛа стремятся обосновать концепцию «возвращения в халифат» и Поволжья. Объясняют они это так: в свое время эмир Волжской Булгарии Алмуш в 922 году принял ислам от багдадского халифа и духовно признал свое подданство под исламским халифатом. Спустя почти 1100 лет появился новый багдадский халиф. Соответственно, Поволжью необходимо повторить свое вхождение в состав нового исламского халифата в качестве вилайета Идель-Урал. Понятно, что подобные концепции кажутся совершенно нелепыми и виртуальными, но они способны наполняться реальным содержанием. Когда в 2007 году чеченский боевик Доку Умаров провозгласил создание «Имарата Кавказ», он тоже был виртуальным проектом исламского государства в границах всего Кавказа. Но появилось, причем немалое количество людей, кто разделил эту точку зрения и присоединился к бандитскому подполью.

Даже после смерти Умарова в 2013 году «Имарат Кавказ»* остается главной проблемой для юга России. Террористы из числа «Моджахедов Татарстана» в лице их первого «амира» Раиса Мингалеева в 2012 году уже давали «баят» верности Доку Умарову. Где гарантия, что террористы в Татарстане вскоре не присягнут багдадскому «халифу» Абу Бакру? Тем более, что по отзывам первого судимого в Казани за участие в рядах боевиков в Сирии Раифа Мустафина, там сформирован целый «татарский джамаат» из выходцев с Поволжья. В СМИ уже мелькали имена Булата Самигуллина, братьев Руслана и Галима Нигматуллиных, Абдуллы (Станислава) Васильева, уехавших из Татарстана воевать на «джихад» в Сирию.

В 2014 году начинаются возвращаться в Татарстан «моджахеды» из Сирии. Судебный процесс над Раифом Мустафиным, который на рубеже 2013−2014 годов был в составе «татарского джамаата», воюющего в этой арабской стране, широко освещался в казанской прессе. Участие на нем в качестве обвинителя самого прокурора Татарстана Ильдуса Нафикова только подчеркивало актуальность и серьезность проблемы, с которой столкнулось Поволжье: поехавшие воевать за создание «исламского халифата» татары, получив там боевой и идеологический опыт, теперь постепенно возвращаются обратно домой. Раифа Мустафина осудили на 3,5 года колонии общего режима.

В январе 2015 года осудили еще одного члена ИГИЛ* из Татарстана Ришата Идрисова, 25-летнего уроженца Набережных Челнов (наказание: 1 год колонии общего режима). В марте 2015 года стало известно, что в Сирии воюют выходцы из татарского села Белозерье в Мордовии Абдулкарим Янгличев и Абдулхай Рамазанов. Также выявлены факты финансирования отправившихся воевать на «джихад» в Сирию: деньги для боевиков собирают единомышленники в Башкирии (осужден житель города Сибай Радик Гильванов) и Мордовии (осужден житель села Белозерье Равиль Абдуллов). И надо понимать, что эти люди возвращаются из Сирии домой не для того, чтобы начать мирную и трудовую жизнь, а для того, чтобы в перспективе использовать свои новые навыки по ведению «джихада» на родине.

Для дестабилизации ситуации не обязательно иметь огромную банду боевиков в регионе. Те же «Моджахеды Татарстана» численно были небольшой бандой в 10 человек, однако проблем они создали достаточно. Возвращающиеся с боевыми навыками террористы с Ближнего Востока домой, татарстанские ваххабиты ни к какой мирной жизни не вернуться. Они постараются здесь реализовать свой джихадистский опыт. Точно также, как их идейные предшественники, которые ездили воевать в Чечню (1990-е — начало 2000-х годов) и в Афганистан (2000-е годы), сегодняшние ваххабиты из Татарстана ездят в Сирию (2010-е годы).

По оценкам экспертов, численность исламских фундаменталистов, их симпатизантов и сочувствующих среди мусульман насчитывается в Татарстане порядка 3000 человек (всего активно верующих в Татарстане 90 тысяч мусульман из двухмиллионного татарского населения республики). Из 3000 порядка 120−150 человек имеют ярко выраженные джихадистские наклонности, часть из этой массы в настоящее время воюют в рядах ИГИЛ* на Ближнем Востоке, попутно возвращаясь обратно домой. Сегодня отрицать наличия сторонников ИГИЛ* в Татарстане уже нельзя.

Раис Сулейманов, эксперт Института национальной стратегии (доклад на X всероссийском съезде востоковедов с международным участием «Россия и Восток: взаимодействие стран и народов» в Уфе, 7−10 октября 2015 года).

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ