Василий Стоякин: Порошенко. Стопами Горбачева

Анализируя выступление президента Украины Петра Порошенко в Верховной раде 4 июня надо держать в голове два момента.

Во-первых, президент живет в информационном пространстве, которое формируется без его участия. Если он случайно скажет хоть слово правды, его избиратели его не поймут.

Во-вторых, президент произносит речь в связи с годовщиной своего избрания. Он обязан говорить хорошо о прошедшем годе и еще лучше — о будущем. Иначе — зачем его избирали?

Впрочем, надо отдать ему должное — в самом начале выступления он заявил, что недоволен буквально всем (как капитан Смолетт из замечательного мультфильма «Остров сокровищ») и требует удвоить и утроить усилия. Горбачев тоже начинал с ускорения, потом была перестройка (Порошенко тоже много об этом говорит, хоть и не употребляет этого слова), а также гласность (на пресс-конференцию 5 июня не получили аккредитации около 100 журналистов, это, правда, не «гласность», а полноценная свобода слова).

Рассмотрим теперь, что будет, а что не будет ускоряться.

Евроинтеграция. Она ускоряться не будет, потому что она практически закончилась. В плане действий:

— Начало работы соглашения об ассоциации. Президент не скрывает, хотя и не акцентирует, что украинская экономика к этому «подарку» по-прежнему не готова.

— Получение к концу следующего года безвизового режима. Во-первых, президент об этом говорит так уверенно, что стоит заподозрить нехорошее (о том, что безвизовый режим будет с 1 января 2015 года, он тоже говорил уверенно). Кстати, позже президент увязал вопрос возвращения Крыма с безвизовым режимом и пояснил, что это вопрос длительной перспективы — даже не пяти лет. Во-вторых, как показал перечень стран, имеющих безвизовый режим с ЕС, к евроинтеграции этот момент никакого отношения не имеет.

— Вопрос о вступлении Украины в НАТО неактуален. Очевидно, это результат общения с одесским губернатором, который уже проводил референдум о вступлении в НАТО.

— Нужен вице-премьер по евроинтеграции. Вероятно — чтобы люди не забыли о стратегических целях. За скобками остается вопрос, справится ли с такой проблемой коалиция, но в рамках «стратегии о привлечении и иностранных специалистов» вопрос, вероятно, будет неактуален.

Борьба с коррупцией. Тут ускорение предполагается, но в его успешность президент ни разу не верит.

«Громкие коррупционные скандалы, как это ни парадоксально звучит, стали позитивным явлением. Это катарсис, свидетельство того, что на коррупцию перестали стыдливо закрывать глаза».

Да. Я помню этот текст и знаю автора. В сентябре 2005 года примерно эту же фразу сказал известный украинский политтехнолог Олег Медведев, работавший тогда на Тимошенко. Тогда, правда, речь шла о коррупции, к которой было причастен Порошенко.

Я тогда возражал. Коррупционные скандалы были и при «антинародном режиме». Просто при «народной власти» воровать стали наглее, что было особенно заметно на фоне «победы Майдана». И, самое главное, «уголовное наказание, к сожалению, не стало неизбежным». Помню, тогда Ющенко сказал, что прокуратура не найдет никаких следов коррупции в его команде, и она не нашла.

Дерегуляция? «Минэкономики исключило из списка обязательных для сертификации на территории Украины целый ряд импортных товаров — от автомобилей…». Тут я гаранта прерву. Сертификация, по большому счету, один из нетарифных защитных механизмов внутреннего рынка. Если отменяется сертификация автомобилей, это значит, что: а) производство автомобилей в Украине умерло; б) от слова «совсем» — восстанавливать его никто не собирается.

Опять же, сам президент предлагает не бороться с коррупцией, а уничтожать места ее сосредоточения. Например — путем приватизации. Потому что на государственных предприятиях коррупция, победить ее мы не рассчитываем, а потому предлагаем просто продать.

И, в результате, призыв: люди — не давайте взяток. Других надежд нет.

Деолигархизация. Борьбу с олигархией президент Украины начал с фразы Шептицкого (что мешало вспомнить Аристотеля?): «тирания более опасна, чем испорченная аристократия или олигархия». На этом, вообще-то, стоило бы тему закрыть. А еще лучше — не открывать. В контексте дальнейших рассуждений о демократии.

Но нет, дальше начинаются обещания, что «угольными дотациями из бюджета мы больше не будем кормить угольно-металлургических баронов». Ну да. Теперь Украина без всяких дотаций кормит российских шахтеров и энергетиков…

Я, впрочем, уже писал: уничтожение крупного украинского бизнеса — план ЕС и США. Крупный бизнес (каким бы прозападным он ни был) — единственное, что обеспечивает хотя бы относительную независимость Украины. Ни в одной из восточноевропейских стран своего крупного капитала нет — там правят бал ТНК.

Тарифы. Нынешний их рост — цена, «которую платил украинский бюджет и украинский плательщик налогов за непрозрачность формирования тарифов». Вероятно, президент имеет в виду, что граждане, получившие новые платежки, должны разрыдаться из жалости к олигархам, которые ранее оплачивали за них разницу.

«Я собираюсь внести проект закона о полном раскрытии информации о формировании коммунальных тарифов». Ну что тут сказать… Это очень интересный ход. Как, например, законодательно запретить агрессору вторгаться. Кстати, такой закон Рада на днях приняла.

Тут на самом деле две проблемы. Во-первых, законодательно раскрывать информацию не запрещено, но этого никто так сделать и не смог. Думаю, для этого были вполне объективные причины. Во-вторых, вангую, что после раскрытия информации о структуре тарифов там не найдется отдельной строчки «коррупция».

Такой безусловный авторитет в вопросах экономики как Александр Охрименко считает, что, прежде чем повышать тарифы, надо было демонополизировать сферу коммунальных услуг. Конкуренция сама вынудила бы собственников раскрыть тарифы. Я с Охрименко не согласен (хотя бы потому, что требованием МВФ было именно повышение тарифов, а не демонополизация). Но, что характерно, Порошенко об этом вопросе вообще не упомянул. Так что тут предвидится ускорение.

Демократизация и децентрализация. Тут тоже будет ускорение, но главное — направление.

«Я и остаюсь на платформе парламентско-президентской республики и стану первым президентом, который не собирает полномочия под себя, а делится ими с общинами в рамках стратегического курса на децентрализацию».

Во-первых, в условиях парламентско-президентской республики у президента достаточно полномочий, что, собственно, Порошенко, безусловно талантливый политик, и демонстрирует.

Во-вторых, у президента нет никаких полномочий, которыми бы он мог делиться с общинами. Не верите — загляните в Конституцию.

В-третьих, когда президент обещает, это вообще выглядит подозрительно. Тем более, что я, например, видел уже проект децентрализации, в котором власть президента на местном уровне существенно усиливается. Происходил проект из АП. Впрочем, дальше президент честно признается, что «роль центра увеличится», причем ряд направлений этого увеличения (вроде «национальной безопасности») поистине безграничен.

Все, что вам надо знать о демократичных выборах в Украине: «В одних регионах Москва планирует искусственно оплодотворить пророссийские проекты, в других — наоборот, стимулировать так называемые крайне правые украинские, чтобы в Европе отшатывались от якобы нацизма в Украине. Планы — неоригинальные. Год назад они надеялись, что сработают, теперь же, когда мы возродили украинские спецслужбы, эти замыслы обречены».

Если кто-то сомневается, что результаты выборов в Украине определяет СБУ, пусть внимательно слушает президента… Он что-то знает.

Мирный план и отражение агрессии. Здесь ускорение не предполагается.

Мирный план Порошенко предполагает «вывод российских войск (…) установление украинского контроля над границей и проведение выборов», которые «откроют политический диалог с законно избранными представителями Донбасса». О выборах и диалоге он сказал выше.

До того времени, как план не будет реализован, «украинские гуманитарные грузы и пенсии, которые получают те, кто зарегистрировался на свободной от террористов территории, — максимум допустимого». Но гуманитарная катастрофа вызвана, понятно, исключительно российской агрессией.

Агрессия продолжается. «В годовом измерении торговля (с Россией — Авт.) торговля упала втрое. Де-факто, кроме реальной агрессии и войны настоящей, была добавлена мощная экономическая война». На следующий день, во время пресс-конференции, Порошенко вновь рассказывал о санкциях против России. Видимо трехкратное падение торговли недостаточно «изматывает украинскую экономику, бьет по уровню жизни украинцев».

Отмечу, впрочем, что в данном случае я придираюсь. Ни парламент, ни общество не готовы слышать от Порошенко что-то, кроме фантазий об отражении агрессии. Но и счесть его сторонником реализации Минских соглашений тоже нельзя. То, о чем он говорит, скорее соответствует стратегии Хорватии в отношении Сербской Краины — выждать время и нанести удар. Другое дело, что Вашингтон ждать не хочет и подталкивает Киев к разморозке Приднестровского конфликта, который, скорее всего, сделает ненужными Минские соглашения и самого Порошенко.

P. S.: о Майдане и майдановцах.

«О „третьем киевском Майдане“ прежде всего говорят в Москве».

«На улицах городов появились (после Майдана — Авт.) полбеды, что ряженные, а беда, — что вооруженные лица. Прикрываясь святыми именами майдановцев и добровольцев, тогда они осуществляли разбой и рэкет».

Мавр сделал свое дело…

P. P. S.: Порошенко точно не помнит, чем кончил Горбачев. Хотя… Горбачев легко отделался.

Василий Стоякин — политтехнолог, специально для EADaily