«Смирись, Кавказ! Идет Кудрин»: почему гуру либералов так полюбил Дагестан

У бывшего вице-премьера и министра финансов РФ, а ныне флагмана либерального лагеря Алексея Кудрина — загруженный график поездок и встреч. Даже на проходивший 2 марта в Москве торжественный вечер в честь 85-летия Михаила Горбачева Кудрин прибыл после того, как вернулся из рабочей поездки в Дагестан. В честь дня рождения последнего генсека ЦК КПСС Кудрин сделал особую запись в своем Twitter: «Демократизация, которую начал Горбачев, соответствовала ожиданиям моего поколения».

Если анализировать деятельность Кудрина за последний период, нетрудно заметить примечательную вещь. «Просветительские» вояжи Кудрина в регионы РФ и его контакты с «патриархами» «светлого» либерального прошлого — часть одного плана. Особое место в этом особом плане уделено Дагестану — самому крупному и сложному региону Северного Кавказа.

Самый последний пример. 27 февраля возглавляемый Кудриным «Фонд по поддержке гражданских инициатив» (для краткости — «Фонд Кудрина») провел в Дагестанском университете так называемый «семинар Школы гражданских лидеров».

Кто и за что воюет

Для участия в семинаре в Махачкалу прибыл пул близких к «Фонду Кудрина» экспертов. Мероприятие освещалось всеми СМИ Дагестана как особо важное для республики событие. Все вопросы по его освещению персонально взяло на себя руководство Министерства печати и информации Дагестана, а замминистра печати РД Зубайру Зубайруев был модератором мероприятия. На встрече присутствовали ректор Дагестанского госуниверситета Муртазали Рабаданов (бывший врио мэра Махачкалы), представители законодательной и исполнительной власти Дагестана, журналисты, предприниматели, представители научного сообщества, профессорско-преподавательский состав, студенты вуза.

Общее впечатление от семинара, носившего претенциозное названия «Новые вызовы нового времени», наиболее точно выразил дагестанский журналист Муса Мусаев. Мусаев сказал, что большинство слушателей семинара — молодые чиновники, предприниматели и религиозные деятели — уверены, что «Кудрин это гуру экономической политики».

На практике, если судить по отзывам, мероприятие отметилось редкими яркими высказываниями, вроде выступления известного специалиста по исламу Алексея Малашенко, эксперта Московского Центра Карнеги. Малашенко, рассказывая слушателям о природе радикального исламизма и конфликте в Сирии, сказал, что противники Башара Асада воюют, по сути, не против Асада, а за социальную справедливость. По словам Малашенко, справедливо называть сирийских исламистов радикалами, но совершенно некорректно записывать их всех поголовно в экстремисты. «Радикалы хотят власти надежной, но они готовы к диалогу, а экстремизм не ищет компромиссов», — говорил Малашенко. Исламский радикализм, как говорит востоковед, не такое уж дурное явление, как представляется порой в СМИ. «Не было бы радикализма, никто бы так и не изобрел колеса», — заверил эксперт Центра Карнеги.

Эксперт провел параллели между исламистами Сирии и «лесным» бандподпольем в Дагестане. Для того чтобы прекратить экстремистские волнения, считает эксперт, необходимо узнать, почему люди уходят в «лес» и уезжают в Сирию. Ответ, полагает исламовед, будет однозначным — за справедливостью. Раз так, то надо изменять ситуацию в Дагестане «здесь и сейчас», тогда отток молодежи «на джихад» прекратится. Говоря о воюющих в Сирии джихадистских группировках, Малашенко сказал: «В Сирии точно есть 25−30 исламистских организаций, но они между собой не могут договориться», следовательно, большой опасности не представляют. Про запрещенную в РФ группировку ДАИШ («Исламское государство»*, ИГИЛ*, ИГ*) эксперт сказал, что она как организация «вряд ли будет работать».

О логике и фактах

Анализ процитированных тезисов востоковеда из Центра Карнеги показывает, что Алексей Малашенко в Дагестане выступал не только как ученый, но и взял на себя роль общественного адвоката джихадистов. Выступая в этой роли, Малашенко проводил в сознание своих слушателей следующие идеи.

Первая: гражданская война в Сирии и джихадистские настроения на Северном Кавказе растут из одного корня — отсутствия социальной справедливости в мире.

Вторая: анализируя деятельность джихадистов, необходимо четко отделять, кто из них готов к диалогу, а в случае готовности — начинать диалог, уважая условия и требования противников. Если, как считает эксперт, ваххабитский террор растет из дефицита социальной справедливости, то в случае восполнения этого дефицита вчерашние радикалы могут сложить оружие и стать обычными законопослушными мусульманами.

Изложенная логическая конструкция не нова, ее проводят в своих публикациях по джихадизму многие эксперты либеральной направленности. Алексей Всеволодович Малашенко — один из первых экспертов, кто выдвинул этот конструкт и попытался претворить его в жизнь.

К сожалению, надо признать: в случае с нынешним Дагестаном, уважаемый Алексей Всеволодович наступает на грабли, которые попались ему под ноги в начале нулевых годов в Кабардино-Балкарии в лице печально известного Анзора Астемирова. До ухода Астемирова в «лес» Малашенко часто вступал в жаркие дискуссии с мусульманской общественностью КБР, убеждая мусульман, что Астемиров и другие салафиты из КБР — такие же легитимные члены мусульманской общины КБР, как и последователи ханафитского и шафиитского мазхабов ислама. Из этого утверждения эксперта следовало, что рейды силовиков по разраставшимся в ту пору общинам салафитов КБР незаконны, равно как и критика салафитской доктрины представителями ДУМ КБР. Защита со стороны известного московского ученого отвела от Астемирова критику его оппонентов, но, увы, не уберегла его от ухода в «лес», террористической деятельности и ликвидации в 2010 году силовиками. Ни один здравомыслящий человек сегодня не станет утверждать, что Астемиров был застрелен силовиками «ни за что».

Можно еще раз сказать об ошибочности исповедуемого многими исламоведами силлогизма, который возлагает вину за джихадистский террор не на джихадистскую идеологию и преступные наклонности джихадистов, а на общие социально-экономические и политические условия, которые якобы и выталкивают пассионарную молодежь на путь террора. Можно также задать давно озвученный риторический вопрос: если во всем виноваты социальная несправедливость и бедность, то почему же в «лесу» силовики видят не жителей нищих русских деревень, а наоборот, представителей вполне обеспеченных и даже богатых слоев общества? Аналогичное эксперты и силовики наблюдают не только на Кавказе, но и в Поволжье, и в Крыму. В экспертном обиходе есть даже термин «крымский синдром», обозначающий схему семьи типичного крымского джихадиста. Суть схемы такова. Отец — чиновник, крупный бизнесмен, силовик с большими звездами. Мама — или обеспеченная домохозяйка, или высокооплачиваемый сотрудник. А дети — или ваххабиты, или адепты «Хизб-ут-Тахрир»*, или нурджуларовцы (последователи исламистской организации «Нурджулар»†, запрещенной в РФ — прим. EADaily). Трагизм ситуации в том, что эта схема «работает» в других регионах РФ, в том числе и на Северном Кавказе. Что касается Дагестана, то высшее и среднее звено местного «леса», как правило, состоит из тех, чью семью бедность и коррупция волнуют меньше всего.

Также нетрудно заметить: если очень нужно, эти бандиты-«мажоры» охотно пользуются для своей общественной защиты любым подручным средством, в том числе лозунгами об отсутствии в РФ социальной справедливости. Получается, что господа либеральные эксперты, сводящие терроризм исключительно к монетарной составляющей, тем самым оказывают внутренней безопасности России медвежью услугу. Нельзя не признать и высоту риска для безопасности РФ таких тезисов, что ДАИШ якобы «не будет работать как организация». В свете известных фактов о ДАИШ (о четко работающих административной, военной и пропагандистской структурах, финансовых связях и т. д.) такие тезисы — это даже не экспертная ошибка, а дезинформация.

Свободная конкуренция

Либеральный тезис «во всем виновата среда», прозвучавший в выступлении Алексея Малашенко на кудринском семинаре в Махачкале, прозвучал в главном вузе Дагестана не в первый раз. Сама речь Алексея Всеволодовича была частью общей программы кудринского семинара, где одной религией, само собой, дело не ограничилось. Религию там вплели в вопросы прав человека, а права человека — в глобальную экономику. Руководитель Центра ближневосточных исследований Института США и Канады РАН Александр Шумилин, эксперт «Фонда Кудрина», сказал: то, что принято называть «исламским экстремизмом», есть следствие дефицита демократии и ухудшающегося из-за этого экономического положения в странах, которые занимают низшие позиции в ежегодных мониторингах Госдепартамента США по соблюдению прав человека в мире. «Здесь ислам не виноват, — говорил Шумилин. — Чем больше демократии, тем больше возможностей. В США, которые выступают за демократические права, шииты выступают против суннитской правящей верхушки, а в Сирии наоборот: сунниты против шиитов». Одним словом, свободная конкуренция — это нормально не только для экономики, но и для религии, значит, арабские перевороты — это естественное и нормальное явление.

Находящиеся в «свободной конкуренции» сунниты и шииты и Сирии были последующей фазой перед самой важной частью семинара — социально-экономическим положением в России. Эксперт «Фонда Кудрина» Дмитрий Потапенко, управляющий компании Management Development Group Inc поведал слушателям, что в России все медленно и верно катится в сторону удушения собственной экономики. «Максимум, что будет приниматься — это изъятие денежных средств у вас любым доступным способом, — пророчествовал Потапенко. —  Система „Платон“ — малая часть принудительной зачистки рынка. Потом будут расти взносы, как вы знаете, в апреле будут расти акцизы на топливо. Всё будет включено в стоимость, не только топливо. Денежная масса будет разгоняться, но физически резаной бумаги будет становиться всё больше и больше, а купить вы на нее сможете всё меньше и меньше». Северный Кавказ, по словам Потапенко, в 2016 году будет финансироваться по остаточному принципу, цены возрастут, число людей, живущих в РФ за чертой бедности, увеличится с 23 млн человек до 28 млн.

Выход из этой пагубной ситуации, по мнению Потапенко, — создание «правильного бизнеса», который даст возможность гражданам купить продукт. Что это за бизнес, топ-менеджер точно не сказал, но указал на его отрасли: углеводороды и химпром. Остается только гадать, какую стратегию предложил эксперт «Фонда Кудрина». Если первичные предположения верны, то призыв Потапенко — это реприватизация государственных нефтегазовых компаний с последующим их дроблением и распределением в руках «правильных» бизнесменов. В практическим приложении такая стратегема выглядит как «привет, девяностые».

Озвученные кризисы и методы выхода из них излагаются «Фондом Кудрина» в Дагестане не в первый раз, и даже не во второй, а в шестой. Семинары «Фонда гражданских инициатив» в Дагестане стали доброй традицией. Более того, каждый семинар получает не только широкое освещение в республиканских СМИ, но эксклюзивную поддержку со стороны руководства Дагестана.

Глубокий и опытный человек

Год назад, в феврале 2015 года, когда «десант Кудрина» в очередной раз посетил Дагестан с целью проведения семинаров в ДГУ, глава Дагестана Рамазан Абдулатипов дал по этому поводу эксклюзивный комментарий для государственной телекомпании «Дагестан». «Сегодня в России и вокруг России — новая экономическая ситуация, — сказал тогда Абдулатипов — В связи с этим Алексей Леонидович обращается к президенту РФ и студентам Дагестанского университета с вопросами, что делать в этой ситуации. Он человек глубокий и опытный». Абдулатипов поблагодарил Кудрина за то, что тот приезжает в Дагестан и «не забывает старых друзей» (глава Дагестана и бывший вице-премьер РФ давние знакомые). После прибытия Кудрина в феврале 2015 года в Дагестан была устроена пресс-конференция с участием Абдулатипова. Присутствовавшие там журналисты заметили, что бывший член правительства РФ на этой конференции больше говорил, а действующий глава Дагестана больше слушал и конспектировал. Кудрин говорил на этой конференции самые очевидные вещи: что обмен российских углеводородов в обмен на высокие технологии — это тупик, что надо развивать отечественный hi-tech и вообще импортозамещаться… Самая главная мысль, которую провел Кудрин, — построение в России гражданского общества. «Нужно, чтобы страна стала цивилизованной и предсказуемой. Нельзя допускать монополизма власти, это разрушительно для страны. Мы должны высвободить предпринимательство и население», — сказал тогда Кудрин.

Свобода действий для бизнеса и населения — это непременное условие демократии, а Россия по Конституции — демократическое государство. В этом плане вице-премьер говорил все правильно. Но в области практического приложения демократические идеи «Фонда гражданских инициатив» и курируемых бывшим вице-премьером экспертных структур вроде Института Егора Гайдара часто встречают заслуженные нарекания. Хотя бы по той причине, что в области экономики многочисленные эксперты из «Фонда Кудрина» предлагают только уже пройденные Россией либеральные модели и ничего более. То же самое — и в части моделей по построению в России гражданского общества. Многим экспертам запомнилась реакция Рамзана Кадырова на опубликованный при поддержке «Фонда Кудрина» доклад Международной кризисной группы (МКГ) «Чечня: внутреннее зарубежье». Глава Чечни заявил, что это экспертное исследование «сочиняли враги России». Менее эмоциональные критики отметили, что, критикуя «культ личности» Кадырова и «преследования инакомыслящих» в Чечне, авторы доклада обошли стороной мнения тех чеченцев (достаточно многочисленной группы), которых Кадыров устраивает. Также критики доклада подчеркнули, что авторы «Внутреннего зарубежья» в тексте доклада не предоставили конкретных способов решения чеченских проблем, кроме абстрактной демократизации общих процессов. В принципе, этот аргумент критиков здравый. Демократия — понятие растяжимое, мир это хорошо увидел на примере американских военных операций во Вьетнаме, в Афганистане и Ираке.

Примерно такое же отношение встретил другой вышедший летом 2015 года доклад МКГ под названием «Северный Кавказ: сложности интеграции». Отмечая скрупулезное исследование системных болезней Северного Кавказа (коррупция, кумовство, теневая экономика, джихадизм), критики доклада заметили: авторы исследования, поставив диагнозы, не указали, как эти болезни лечить. Те методы лечения, что присутствовали в тексте, вроде необходимости введения на Северном Кавказе исламского банкинга, встретили критику у российских политологов и экономистов.

Доклады по Северному Кавказу, о которых мы упомянули выше, были составлены при самом непосредственном участии созданных при поддержке Кудрина экспертных структур. Прежде всего, Института имени Егора Гайдара, где бывший вице-премьер РФ занимает пост главного научного сотрудника. Можно смело сказать, что по этим докладам можно в целом судить о том, как «Фонд Кудрина» рассматривает Северный Кавказ.

Лифт в либерализм

Стоит признать, что пахнущие коридорами чикагской экономической школы рецепты Кудрина находят в регионе отклик и понимание. В первую очередь потому, что «Фонд Кудрина» тщательно вовлекает в свою орбиту наиболее активную социальную страту Северного Кавказа — молодых активных людей. В СКФО ситуация с молодежью много хуже, чем в других регионах РФ: кумовство и коррупция закрывают для наиболее активной части населения те немногие социальные лифты, что еще остались после краха СССР. Значительную часть этой пустоты с недавних времен стали заполнять семинары «Фонда Кудрина». Их привлекательность, помимо широкой медийной раскрутки, зиждется на финансовых вливаниях и гарантиях социальных и карьерных коридоров для наиболее активных и верных слушателей. Играет роль и поддержка кудринских начинаний региональными властями и рядом общественных организаций. Похожее явление наблюдается в Петербургском госуниверситете, где профессор Кудрин занимает должность образованного на его деньги факультета свободных искусств. Этот факультет, по мнению наблюдателей, стал инкубатором по выращиванию либерально настроенного «креативного» класса.

Излагая перед северокавказскими слушателями свои рецепты решения российских проблем, Алексей Леонидович резонно умалчивает о главной вещи. Ситуация замороженного гнойника, в которой оказался нынешний Северный Кавказ, стала возможной именно благодаря экономическим реформам, которые он проводил на посту вице-премьера и министра финансов РФ. А многие региональные журналисты говорят, что инспирируемые окружением Кудрина сведения о вероятном вхождении именитого либерала в правительство РФ способствуют притоку на кудринские семинары молодых и активных людей.

Как отмечают журналисты, эти «колеблющиеся провинциалы» завтра вполне могут стать участниками очередной неолиберальной «цветной революции» в России, вроде той, что произошла 11 сентября 1973 года в Чили. Сомнений в этом нет, поскольку многолетний министр финансов РФ не скрывает своих политических симпатий. Что наиболее ярко показало то, как вчера «великий реформатор» в гостинице «Рэдиссон» радушно поздравлял другого «великого реформатора» — Михаила Горбачева. За одним столом с Кудриным и Горбачевым отдыхал Андрей Макаревич, еще один «выдающийся демократ».

Яркий либеральный бэкграунд бывшего министра, а ныне оппозиционного политика отталкивает от Кудрина патриотическую часть российского общества. Рамазану Абдулатипову, который называет Кудрина дорогим гостем, стоило бы обратить внимание на то, что Алексей Леонидович делает в Дагестане, который он вдруг так внезапно и страстно полюбил.

Наджмудин Алиев, специально для EADaily

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ

†Экстремистская организация, запрещена на территории РФ